Илланс посмотрел на бесчувственного Брабраса, покачал головой, раздражённо вздохнул и проворчал:
— Как сложно сейчас найти хороших наёмников! Пойдём!
Он зашагал к парадной двери «Воронов». Эльминстер поспешил следом.
Третий резкий и звенящий удар наотмашь разбудил Мирта.
Судя по обжигающему чувству с этой стороны его лица, предыдущие удары были нанесены с большим энтузиазмом, но не смогли привести его в чувство.
— Надеюсь, что ты красивая молодка, — прорычал он, — потому что мне нравится, когда меня такие бьют.
Он попытался повернуть голову и обнаружил, что привязан — весьма и весьма большим количеством очень туго затянутых верёвок — к креслу на просторном складе.
Перед ним стоял лорд Тревин Илланс, на лице которого красовалась неприятная улыбка. Старого лорда окружали пятеро головорезов в одинаковых сюрко и ещё один человек, который казался скорее магом, чем воином. Пока Мирт разглядывал их, Илланс кивнул своим телохранителям, и те исчезли за дверью в стене позади него. Казалось, пятеро головорезов рады были уйти.
— Думаю, мы оба знаем, почему ты здесь, Ролигус, — холодно сказал Илланс.
— Ты втрескался в меня и хочешь насладиться моими прелестями в приватной обстановке? — с надеждой спросил Мирт.
Илланс сощурился. Он посмотрел на мага, потом обратно на Мирта.
— Твой голос отличается, и слова, которые ты используешь, тоже… ты ведь лорд Ролигус Хелдерстоун, не так ли?
— Прошло слишком много лет, — радостно отозвался Мирт. — Я привык быть лордом Хелдерстоуном, да.
Илланс кивнул.
— Тогда ты должен помнить, что должен мне весьма внушительную сумму. Семь сотен тысяч золотых львов, если быть точным. Не говоря уже о дополнительных десяти тысячах за каждый год со времени твоего займа. Который был двадцать девять лет назад.
— Да?
— Ты это оспариваешь?
— Нет.
— Хорошо. Тогда ты также должен вспомнить, что вся сумма подлежит оплате в том случае, если ты когда-либо вернёшься в Кормир. Что ты, очевидно, и сделал. Возможно, потому что тебе в спешке пришлось покидать Сембию благодаря какому-нибудь новому врагу — и ты посчитал меня менее опасным.
— Да.
— Я слышал, что ты в Сюзейле уже почти десять дней. Но мне пришлось узнать это от других, потому что от тебя я никакой весточки не получил. Ты не связался со мной сразу же по приезду в город, чтобы предложить возмещение своего займа, несмотря на то, что такой поступок с твоей стороны был одним из условий нашего соглашения. Мне больно, Ролигус. Больно. Почти так же больно, как все эти годы, что я жил в нужде без своего золота. Оно звало меня, Ролигус, пока я скаредничал, экономил и обходился без денег… но я находил скудное утешение в том, что моё золото по крайней мере находится в руках честного человека, справедливого человека. Соперника, кто-то даже может сказать — врага, но честного человека.
Илланс начал расхаживать из стороны в сторону, тяжело дыша. Волшебник на заднем плане улыбался и наслаждался представлением.
— Я честный человек, — с готовностью согласился Мирт.
Илланс остановился.
— О? Ты так утверждаешь? Почему же ты нарушил наш уговор, вернувшись в славный Сюзейл, чтобы жить, как декаданствующий король, выпивая бочонок за бочонком и ночь за ночью кувыркаясь на надушенных простынях с доступными девками, не сообщив при этом мне ни слова? Поскольку я не вижу здесь поступка честного человека. Я вижу наглое поведение жулика.
— Нет-нет! — запростестовал Мирт, пытаясь попробовать свои путы на прочность так, чтобы не было заметно. Боги внизу, какими же они оказались тугими. Он был связан, как мясо для запекания — и точно так же обречён. — Ничего подобного!
— От повторения ложь не становится убедительнее, — холодно ответил Илланс, взмахнув рукой. — Достаточно. Я надеялся на мольбы, на отчаянные предложения в обмен на жизнь — или хотя бы сохранение некоторых конечностей — но ты, похоже, превратился в какого-то радостного полудурка. Так что слушай свою судьбу — пятеро моих головорезов будут пытать тебя, пока ты не выдашь не только место, где спрятано золото, которое ты мне должен, но и местонахождение всей твоей собственности и богатства. Всего. Если ты останешься жив, мы посадим тебя на судно до Западных Врат, где тебя высадят, голого и сломленного, в доках, чтобы посмотреть, как ты будешь выживать в этой прекрасной яме с гадюками.
— Н-но ты же отослал их, — остроумно заметил Мирт.
Илланс улыбнулся.
— О, они возвратятся. Как только закончат забавляться с твоей служанкой в соседней комнате.
Он злобно ухмыльнулся.
— На самом деле она твоя жена, не так ли? Носит сапфиры, да? О, да, я ожидаю их возвращения. Но мы не должны торопить моих верных клинков… их там пятеро.
Мирт впервые позволил себе принять испуганный вид. Его песенка была спета. Кольцо железной стражи, что дала ему Шторм, защищало от металлического оружия — до тех пор, разумеется, пока его не снимут — но было множество других способов причинить человеку боль. Зажарив живьём или сломав большую часть костей, к примеру.
— И откуда тебе знать, что я не солгу? — спросил он. — Не пошлю тебя прямиком в одну ловушку за другой?
Илланс улыбнулся, сжав губы в тонкую линию.
— Этот нанятый маг скажет мне, если ты солжёшь. И будет держать тебя живым и в сознании, чтобы ты мог насладиться каждым мгновением боли.
Волшебник торжественно подмигнул Мирту. Затем он повернулся к двери, в которой исчезли телохранители, и позвал:
— Подруга, ты закончила?
Дверь открылась и внутрь вошла Шторм, волоча за собой за горло бесчувственное тело самого крупного из головорезов.
Она была босоногой и окровавленной, платье разодрано на куски, которые цеплялись к её телу в основном из-за пропитавшей их крови — но она ухмылялась.
— Закончила, — просто ответила она, пересекая комнату. Позади неё, в дверном проёме, можно было разглядеть других телохранителей, разбросанных по комнате, которую она покинула.
Шторм направлялась к Иллансу, который после единственного взгляда на неё повернулся и с удивительной скоростью бросился бежать.
Эл поспешил за ним, догнал и спокойно поставил подножку.
Иллансу как раз хватило времени подняться на колени, прежде чем до него добралась Шторм. Её нога ударила его под подбородок, отбрасывая голову назад и подбрасывая в воздух всё тело.
У них на глазах старый лорд без чувств рухнул на пол. Шторм подождала, пока Илланс не прекратит шевелиться, прежде чем снять с его пояса кинжал и передать его Мирту.
— Ого, — сказал Мирт. — С этим клыком ты выглядишь опасной.
Шторм усмехнулась измазанным кровью лицом.
— С этим клыком я чувствую себя опасной. Но о чём тебе волноваться? Ты всегда хотел бондаж и голую женщину…
— Я не хотел ножей и не хотел оказаться связанным сам! — запротестовал Мирт.
Шторм вздохнула, принявшись освобождать его.
— Это мелочи.
— Ой! — взвизгнул Мирт. — Убери оттуда свой нож! Это тебе не мелочь!
Эльминстер отвёл взгляд от тела Илланса.
— Хватит играть с Миртом, подойди лучше сюда. Раздевать бесчувственных мужчин куда сложнее, чем я помнил.
— Раздевать? — поддразнила Шторм. — Эл, ты ничего не хочешь мне рассказать?
— Просто помоги мне стащить с него эти тряпки, — зарычал Эл. — Именем Сиаморфы, Тиамат и Вокин, эти дворяне таскают намного больше дорогого тряпья, чем таскал я, когда изображал одного из них!
Мирт скинул с себя последние несколько узлов и вскочил на ноги, содрогаясь и морщась от боли в онемевших конечностях.
— Зачем ты вообще его раздеваешь?
— Хочу собрать все магические ниточки и побрякушки на нём до последней, чтобы отнести Алассре, — ответил Эльминстер. — Хотя всё это — даже если наберём целую тележку — не поможет ей так, как предмет с синим пламенем. Если бы я сумел заполучить один из них, прежде чем отправиться к ней…
Мирт помотал головой.
— Ну а я просто хочу избавиться от лордов, пытающихся мне навредить. Ты не знаешь, кто-нибудь ещё в Сюзейле собирается обойтись с добрым старым Хелдерстоуном так же, как намеревался этот? Если уж на то пошло, что мешает ему попытатся снова, когда он придёт в себя?