Дверь, которую Тарграэль только что взломала, резко захлопнулась за спиной, и дверной засов со стуком встал на место. Рыцарь смерти с рычанием обернулась, занося клинок.
Её встретила женщина, небрежно облокотившаяся на собственный меч. Знакомая женщина. Призрак принцессы Алусейр Накации Обарскир. Стальная принцесса. Стальной регент.
— Здравствуй, — сухо сказала Алусейр. — Я ждала тебя.
Тарграэль не стала тратить время на болтновню. Она с воплем бросилась на своего ненавистного врага, и её яркий клинок запел.
— Ты предательница и воровка секретов Обарскиров, — почти нежно произнесла Алусейр, поднимаясь в воздух, чтобы парировать выпад и увести Тарграэль вглубь комнаты.
Рыцарь смерти наступал, пытаясь сбить призрака на пол в вихре рубящих ударов.
Хотя принцесса-призрак и была нематериальна, она была достаточно вещественной, чтобы удерживать меч и наносить удары — даже меч, сотканный из её собственной призрачной субстанции, моментально обострённый до состояния настоящей боевой стали. Так что ей можно было нанести урон.
Алусейр засмеялась посреди звона и лязга оружия.
— Это всё, на что ты способна, повариха с тесаком? В скольких постелях тебе пришлось побывать, чтобы заслужить звание старшего рыцаря?
— Я никогда! — наконец завопила Тарграэль. — Ты сука! Ты злобная, безрассудная, похотливая шлюха…
Её клинок попал в цель, прошёл прямо через призрачный меч Алусейр — и сквозь призрачную грудь за ним, пришпилив принцессу к полу.
Тарграэль триумфально закричала, когда Алусейр выгнулась и затрпептала в беззвучной агонии у её ног.
— Ха-ха! Уже не так самоуверена, да, ничтожный регент? Позор королевства! Глупая и неумелая воительница!
Несмотря на жуткую боль, Алусейр выговорила слова:
— Лети, Клык.
И улыбнулась.
Прямо сквозь неё, с заплесневелой груды мусора, на которой она лежала, взлетел мерцающий синий кинжал.
Остриём вперёд он пронзил Тарграэль, прошёл сквозь её кожанные доспехи, через рёбра в грудь и внутренности, как ледяной огонь, прокладывая путь наверх.
— Познакомься с Клыком Беровуса, — прошептала Алусейр. — Предметом синего пламени, что ты искала… единственным, что остался у нас, Обарскиров. Надеюсь, он тебя порадует, несостоявшийся тиран!
Принцесса угасла до крошечного светлячка, который медленно поплыл над полом к двери.
Тарграэль рубанула наискось своим мечом, тщетно пытаясь разрубить эту крохотную тень, когда та пролетела мимо и затем, как змея, проползла под дверью.
Но Клык Беровуса уже был в её горле и резал дальше…
В отчаянии она бросила меч, обеими руками сломала собственную шею, гротескно вывернув голову, чтобы та повисла за спиной.
Как раз вовремя. Клык ударил в потолок, прихватив по пути одно из её ушей, и высек там облако искр.
А затем он вылетел за дверь, сквозь оставленную ею прореху на месте разрубленного замка.
По жуткой боли Тарграэль поняла, что для любого смертного с текущей в жилах кровью её раны стали бы смертельны. Она чувствовала себя слишком слабой и смогла лишь соскользнуть на пол и застонать.
Глава 32
Старые игры, ещё более старые секреты
В самом старом и самом помпезном экипаже Делькаслов обивка на сиденьях была довольно толстой, но больше поездку ничего не смячало. В результате Амарун цеплялась за Арклета, что не упасть, а одна из её ног была зажата между колен Мирта, сидящего напротив лорда и танцовщицы. Неровности мостовой заставляли экипаж оглушительно грохотать на пути к особняку Делькаслов, где они решили остановиться, пока не появятся Шторм или Эл, чтобы забрать Мирта в другое место с другим лицом и именем.
— Так кто же убил повариху? — спросила Рун.
— Это мог сделать почти кто угодно, — отозвался Арклет, чувствуя себя неуютно.
— Не совсем так, парень, — пророкотал Мирт. — Убийцы работали на знатного лорда.
— Скорее всего, да, — признал Арклет, — но расскажи, почему ты так считаешь. Очередная мысль из серии «за всем стоит проклятая знать»?
— Нет. Они похитили леди Грейтгонт без шума и суматохи. Они не забрали её платья со всеми драгоценными камнями, крови не было, борьбы тоже, требований о выкупе не поступало. Они следовали подробным и чётким приказам.
Мирт взмахнул рукой.
— А значит, они работают на лорда, а?
— Ага, — с усмешкой согласился Арклет.
— Я… — Амарун помешкала, затем продолжила, — я многое узнала из разума Эльминстера, пока он был во мне. Будет правильно, если вы будете знать обо всём этом столько же, сколько и мы. О призраках, я имею в виду.
Арклет кивнул, а Мирт сделал жест «говори уже!».
— На Совете, — начала Рун, — во время драки возник синий призрак и убил нескольких дворян, конкретных дворян, а затем исчез. Очевидно, что его контролировал человек, находившийся в помещении.
Мирт кивнул.
— Один из посетивших ваш Совет лордов обладает предметом синего пламени.
— Загадка, которую придётся решить Эльминстеру или его старому врагу Мэншуну, не говоря уже о половине амбициозных лордов в Сюзейле, раз уж они оба пытаются заполучить этот предмет и завладеть призраком, — добавил Арклет.
Рун кивнула.
— Эльминстеру он нужен, чтобы попытаться вылечить Симбул — вы знаете о ней?
Мирт хмыкнул.
— Знаю. Больше чем хотелось бы, но это долгая история.
Рун покачала головой.
— Только не сейчас, умоляю! Мэншун, предположительно, хочет завладеть призраком, чтобы обзавестись ещё одним убийцей на тот случай, если у него закончатся созерцатели или ментальные рабы.
Мирт кивнул.
— Его я тоже помню. Никогда не умел сопротивляться зову подобной власти.
— Да, но должно быть, он пока не завладел призраком, иначе вместо того, чтобы действовать самостоятельно или посылать своих агентов, начал бы его использовать. Призраки синего пламени вселяют страх и этим подчиняют — а Мэншун живёт, чтобы владеть и подчинять.
Мирт снова кивнул.
— Сколько бы лет не прошло, — проворчал он, — некоторые вещи почти не меняются. Имена и лица — да, но только не игры.
Он согнул руки — и в одной из них внезапно блеснул кинжал.
Он поднял его, улыбнулся и сказал Арклету и Амарун:
— К счастью, эти игры мне по душе.
В таком большом, высоком и глубоком здании, как королевский дворец Сюзейла, всегда есть забытые места.
Есть также «почти забытые» места. Одно из них представляет собой безлюдный уголок глубоко в дворцовых погребах, где древние переплетающиеся защитные печати отражают магию наблюдения и скрывают волшебные ауры подобно тому, как густой туман скрывает маленьких ползающих существ.
Тарграэль подумала, что, возможно, она последняя, кто помнит об этом месте, судя по состоянию растрескавшейся стены, которое на протяжении последних нескольких веков неуклонно ухудшалось. В стене располагались два тёмных углубления, полости, там где обрушились камни, оставляя дыры, похожие на отсутствующие в челюсти старого воина зубы.
Одна из дыр была достаточно крупной, чтобы вместить рыцаря смерти, которая сумела убрать засов с двери, сбежать из комнаты Друса и после нескольких долгих и мучительных часов ползком проделать медленный и болезненный путь к дверям королевского склепа. Только поразительная сила воли позволяла ей двигаться.
Там, как она и ожидала, мерцал Клык Беровуса, торчащий из центра охранной руны, которая не позволяла ему проникнуть в склеп.
Теперь Клык был у неё.
Это будет очень больно.
Шагнув в небольшую пещерку за стеной, она наклонилась, выбирая, куда упадёт, убеждаясь, что там хватит места. Медленные, холодные капли воды, сочившиеся с камней сверху, холодили её спину, когда она прижалась к ним. Да, это место подойдёт. Должно.
Она расстегнула свои доспехи выше пояса, обнажив грудь, осторожно нащупала пальцем нужную точку — и медленно вонзила Клык Беровуса в себя, вгоняя клинок под рёбра.
Каждый дюйм разрезанной плоти вызывал у неё тихий стон боли. Она бессильно дрожала.