Хмм. Сводили с ума мужчин. Больше никто не приходил её навестить через все магические преграды. Однажды, давным давно, несколько человек прорвались через них, маги с мечниками, рассчитывая найти великую магию.
— Что ж, так и вышло, — с раздражением произнесла она вслух. — Они нашли меня!
Тогда, конечно, они начали выдвигать требования, накладывать заклятья на её озеро, угрожать и рукоприкладствовать, наседать на неё.
Это было весело. И когда она устала швырять их, разбитых и сломанных, своими заклинаниями по всей пещере, она их съела.
Это было глупо. Теперь их не стало, и ей не с кем было поговорить. Не с кем, кроме себя самой, а она была слишком безумна, чтобы утешить или убедить себя в чём-нибудь.
Эльминстер.
Вот кто был ей нужен.
Эл, её Эл, снова. Здесь. Сейчас, заключивший её в объятья.
— Эльминстер? — позвала она во мрак, прислушиваясь, как эхо уносит его имя вдаль, а потом возвращается снова.
— Эл, ты хоть когда-нибудь вернёшься ко мне?
Арклет и Амарун посмотрели друг на друга и обнаружили, насколько они оба бледные и изумлённые. Насколько они напуганы.
Они схватились друг за друга, потому что так было спокойнее.
Они с самого детства слышали истории об Эльминстере и о Павшей Мистре, которая до пришествия Синего Огня была Королевой всей магии, богиней, каким-то образом являвшейся Плетением, хотя здесь барды расходились во мнениях. Они слышали о Семи Сёстрах и об Избранных Мистры, странствующих по миру, сотворяя и развоплощая магию, седлая драконов и раскалывая горы, и… и…
Они знали, что услышанное сейчас — правда, но…
О, женщина в другом конце комнаты должна быть старше, чем казалось по её молодому телу. Её глаза и поведение в отличии от двадцатилетней фигуры говорили о почти тридцати годах и к тому же были мудрее, чем у многих следопытов.
Мужчина, который выглядел ещё моложе, во время первой встречи с ними носил куда более старое, бородатое тело. Одно касание его древнего, тёмного и огромного разума — который побывал в сознанании Арклета и Амарун и который они смогли разглядеть — любому давало понять, что этот мужчина куда старше, чем выглядит.
Но услышать, как Шторм и Эльминстер спокойно подтверждают, что они — Избранные Мистры или были таковыми… это потрясало. Пугало ещё и то, что, судя по всему, они по-прежнему считали себя Избранными.
Лишившимся силы, но продолжающими служить богине, которую все Королевства считали погибшей.
Отрезвлял и рассказ толстого одышливого старика Мирта о том, как его зачаровали и заточили в предмете синего пламени в Глубоководье почти сто лет тому назад. Это совершил его враг, столь отчаянно пытавшийся избежать гибели от рук Мирта, так торопившийся избежать этой судьбы, что не наложил никакой магии подчинения на Старого Волка — и поэтому несколько дней глубоководец появился из волшебного топора, не подчиняясь никому.
— Так кто же такие эти Тюремщики? — наконец спросила Амарун, рухнув на стул рядом с Миртом, чтобы попробовать, хм, варево из морепродуктов и найти его удивительно вкусным. — Они ещё живы?
Эл пожал плечами.
— С волшебниками сложно сказать наверняка.
— Ха, — согласился Мирт. — Это точно.
Он повернулся и метнул кухонный нож через всю кухню. Нож почти полностью разрезал дыню на столике в противоположном конце помещения. Мирт добавил:
— Поэтому такой немытый дикарь, как я, предпочитает полагаться на более примитивные средства принуждения и принятия решений.
Амарун и Арклет не смогли сдержать ухмылок.
А потом голова Эльминстера резко поднялась, его глаза коротко вспыхнули белым светом. Он встряхнулся, как промокший пёс, и объявил:
— Моё заклинание подействовало. На лорда Хантингдауна напали. Кто-то в открытую пытается разыскать лордов, что владеют предметами синего пламени.
— Так что будем делать? — спросила Рун, вскочив на ноги.
— Наблюдать, — ответил Эльминстер. — Ничего больше. До тех пор, пока не найдётся хозяин призраков, которого все разыскивают. Тогда мы проследим за великой битвой, которая неизбежно разразится, выжидая лучший момент, чтобы вступить в неё. Я наколдую прорицающее око.
— Пока благородных лордов Кормира убивают одного за другим? — возразил Арклет. — Если ты вдруг не заметил, Старый Маг, я тоже благородный лорд Кормира. И мы нужны Кормиру, несмотря на все наши провинности. Я не собираюсь позволить королевству узнать об этом на собственном опыте, когда большинство из нас будут мертвы и наши земли погрязнут в беззаконии, став пристанищем разбойников и враждующих жадных купцов, облизывающихся на титул.
— Значит, ты хочешь прямо сейчас примчаться в Хантингдаун Холл и начать резать случайных людей? — мягко поинтересовался Эльминстер. — Кому конкретно это поможет? И как?
— Тьфу! — огрызнулся Арклет. — Ты постоянно только и делаешь, что говоришь умные слова, постоянно…
— …он постоянно оказывается абсолютно прав, — оборвала его Амарун. — Прислушайся к нему, любимый!
Арклет замер на полуслове, поглядел на неё, на его лице расцвела яркая улыбка.
— Что? — нахмурившись, спросила она.
— Ты назвала меня «любимым», — ответил он.
Мирт закатил глаза, Эл и Шторм усмехнулись.
— Что ж, пока молодёжь воркует, — пророкотал глубоководец, — скажите, правильно ли я понял: Симбул может рассказать нам куда больше про этих Тюремщиков, если будет в своём уме. Но чтобы вернуть ей здравый рассудок, тебе нужно использовать на Симбул магию, там, где она прячется. Но для этой магии нужно выпить безделушку, которая является тюрьмой призрака синего пламени. Предположительно ту безделушку, что ты ищешь — которую скрывает кто-то в Сюзейле.
— Ты всё правильно понял, — подтвердил Эл. — И более того, если я собираюсь завербовать боевых магов на службу Мистры, выполняя её поручение — Симбул нужна мне рядом. Ни один маг не способен сразить и победить их.
Мирт распростёр руки.
— Так чего мы ждём?
— Способа обнаружить скрытый предмет синего пламени, — объяснила Шторм. — Если за ним продолжится охота, лорды могут найти его за нас. Убив множество других лордов в процессе поисков. Отсюда и возражения лорда Делькасла.
— Которые я не отзываю, — вмешался Арклет, обнимавшийся с Амарун.
— Поэтому вместо того, чтобы ждать, пока погибнет ещё дюжина дворян — а боевые маги, Мэншун, и любой оказавшийся поблизости заинтересованный человек получит ещё дюжину шансов захватить предмет синего пламени себе, мы попытаемся заставить владельца призраков снова использовать своего призрака там, где мы этого захотим, чтобы заполучить его предмет себе, — объявил Эльминстер. — Пускай пляшет синее пламя.
— Потому что из танцовщиц получаются прекрасные приманки, — вздохнула Шторм.
— Всё будет по-другому, — резко отозвался Эл. — Никого из нас не будет на сцене.
— Посланная издалека иллюзия? Они в мгновение ока её распознают, — возразила ему Шторм.
— Не иллюзия, — ответил Мудрец Долины Теней и указал на Амарун. — Синим пламенем будет она.
— Что? — взревел Арклет, вырываясь из объятий любимой, чтобы броситься к Эльминстеру.
— Спокойно, юный лев, — ответил волшебник, — спокойно! Она будет танцевать где-нибудь в пустой комнате передо мной — и пока ты не начал яростно защищать её девичью честь, знай, что я собираюсь находиться там как её телохранитель и ничего больше! Моя магия создаст её образ, повторяющий её движения и, разумеется, окутанный синим пламенем, и этот образ будет танцевать на сцене клуба, который мы больше всего хотим увидеть разрушенным.
— Разрушенным?
— Да. Когда боевые маги, Мэншун, нанятые лордами волшебники и наш владелец призраков клюнут все вместе на нашу наживку, клуб долго не продержится.
Арклет кивнул, затем ехидно усмехнулся.
— Я знаю подходящее место. Давайте так и поступим.
Новость разлетелась по Сюзейлу, как воющий ветер прибрежного шторма. Та, кто известна под именем Синего Пламени, собирается танцевать — представление, которое нельзя пропустить.