Никто не знал точно, откуда эта новость появилась, но все соглашались по поводу «где и когда».
Это должно было произойти накануне праздника Хандраса, ежегодной сюзейльской ярмарки в позднем миртуле, когда город принимает всех крупных караванщиков с Побережья Меча. Обычно все эти купцы и торговцы выставляют свои «новые чудеса с Побережья Меча» в складах возле доков. Всем, кто приходит взглянуть на новейшие товары, диковины и экзотические наряды, подают бесплатную еду и напитки.
Танец должен был состояться в «Дерзкой Эмблеме», эксклюзивном клубе, обслуживающем пресыщенную молодую знать и амбициозный народ, с которым эта знать предпочитала пить, торговать и спать.
Так случилось, что «Эмблема» не входила в число любимых заведений Арклета Делькасла, поскольку среди тамошних завсегдатаев числились несколько его старых врагов и соперников, таких как Мерклорн Винтерсан — младший наследник Винтесан, не патриарх — и Каскот Донтард.
Напрасно владелец «Эмблемы», жадный, бреющийся налысо выскочка по имени Дарендиго Врабрант твердил, что он не собирается устраивать таких представлений ни в канун Хандраса, ни в любую другую ночь, что он никогда не встречал Синее Пламя, и что он не горит желанием устраивать подобные «никчёмные представления» в своей «Эмблеме».
Осаждаемый заявками половины Сюзейла на бронирование столиков у сцены, не говоря уже о требованиях его постоянных посетителей, он сразу же нанял дополнительную охрану — лишь затем, чтобы обнаружить, что дюжина лордов заплатила его охранникам куда больше, чтобы те в первую очередь подчинялись новым нанимателям, а не ему. Другими словами, чтобы охранники по первому требованию впускали этих лордов в «Эмблему» и позволяли им брать с собой дополнительных друзей, собственное вино, оружие и всё, чего они могли пожелать.
Отчаявшись и увидев в кошмарных снах ожидающий его крах и дворцовую темницу, Врабрант тайно отправился к боевым магам и заручился их помощью в организации «невидимой охраны».
Эльминстер и его спутники, разумеется, не знали об этом, пока не стало слишком поздно — хотя впоследствии Арклет начал подозревать, что Мудрец Долины Теней всё это предвидел.
-Я в деле, — ухмыляясь и неразборчиво выговаривая слова, заявил Вэйнренс.
Взгляды Ганрахаста и Глатры встретились над головой лорда печатей, и именно Глатра вежливо сказала:
— Мы не ожидаем, что ты выскочишь из кровати и что-то с этим сделаешь, Ренс. Мы просто хотели, чтобы ты знал о неприятностях, в которые мы влипли на этот раз.
— В конце концов, когда ты спросил, — добавил королевский маг, — нам пришлось признать что да, весь Сюзейл гудит об этом.
— Так кто эта Синее Пламя?
— Никто не знает, — ответил Ганрахаст.
— Но, — с ехидной ухмылкой добавила Глатра, — я подозреваю, что за этим стоит Эльминстер, и что это — попытка выманить загадочного лорда, что владеет призраком синего пламени. Весьма вероятно, «Эмблема» в итоге сильно пострадает от разразившихся беспорядокв.
— Включая беспорядки, причиной который наверняка станем мы сами после того, как твоя прорицательная магия покажет нечто, во что мы просто обязаны будем вмешаться? — сухо поинтересовался Ганрахаст.
Она широко распахнула глаза с видом оскорблённой невинности. Это никого не обмануло.
— Наверняка, — смиренно согласилась Глатра.
Глава 34
Довольно шумные битвы
В этот тёплый и ветренный канун Хандраса «Дерзкая эмблема» была набита битком. Сюда явилась половина модного Сюзейла, толкаясь в дверях, чтобы попасть внутрь. Посетители тесной толпой стояли вдоль стен и между столами. Ещё больше людей, напрасно пытающихся попать в клуб, толклись снаружи на улицах и в переулках.
Внутри все взгляды были прикованы к сцене — а точнее, к небольшому клочку свободного пространства, где кружилась и прыгала одинокая танцовщица, чьё обнажённое тело блестело от пота и лижущего её кожу неугасимого синего пламени.
Ещё несколько мгновений назад этого пространства здесь не было. Отчаявшийся Дарендиго Врабрант взял на себя труд позаботиться о том, чтобы крошечную сцену «Эмблемы» разобрали, на её месте установили новый пол и заставили его новыми креслами и столиками. Однако сегодня, к его искреннему ужасу, несколько посетителей разом опустили свои кружки, прошептали волшебные слова — и заставили несколько кресел, столов, и сидевших за ними напуганных клиентов исчезнуть. Эти волшебники, выдав себя, просто исчезли мгновением позже. После них остались только кружки.
Этот фокус совсем не понравился боевой волшебнице Глатре Баркантл, которая стояла на соседней крыше, пытаясь охватить взглядом отряд магов Короны, множество пурпурных драконов и тайную группу старших рыцарей. Она и так тревожилась из-за шатающейся в переулках внизу примерно дюжины банд головорезов и магов-самоучек, очевидно посланных различными амбициозными дворянами. Настоящие неприятности стремительно приближались.
Внезапное возникновение напуганных людей с кружками, тарелками с жареной птицей, столами, на которых всё это стояло, стульями и вещами прямо посередине грязного, заваленного мусором переулка, как показалось Глатре, ситуацию совсем не улучшило, хотя некоторые из волшебников рядом с ней на крыше захихикали.
— Просто следите, не появится ли где синее пламя, — рявкнула на них Глатра, снова устремив своё внимание к наколдованному прорицающему оку, висящему в воздухе перед ней.
В нём она видела Синее Пламя-танцовщицу, и ни капли не удивилась, что та как две капли воды похожа на Амарун Белую Волну.
— Эльминстер, — прорычала Глатра, одним глазом продолжая следить за чувственным танцем, чтобы не упустить любого подозрительного знака, а другим пытаясь окинуть собравшуюся внизу толпу. — Ты стоишь за этим, ты…
Она догадалась, что Амарун на самом деле танцует в другом месте, и магия — магия Эльминстера, Глатра могла поклясться всем золотом в дворцовых сокровищницах — заставила образ танцовщицы возникнуть в «Эмблеме» и украсила его холодным, ничего не сжигающим синим огнём.
Вот! Один из множества мужчин у стены клуба рухнул вперёд, прямо на колени испуганного посетителя за ближайшим столиком, и позади него возникло синее пылающее свечение. Когда сквозь стену шагнула фигура, окутанная текучим синим пламенем, безжалостно ударяя мечом всякого, кто оказался на пути, люди стали вскакивать с мест, пытаясь быстрее убраться из клуба, царапаясь и толкаясь.
В переулках раздались крики — не только Глатра использовала прорицательную сферу — и головорезы ринулись вперёд.
Драконы посмотрели на Глатру.
— Госпожа?
— Оставайтесь на месте! — приказала она. — Мы всё равно не сможем пробиться через всю эту толпу! Ждите и наблюдайте, чтобы понять, куда нам нужно ударить, прежде чем мы это сделаем!
В «Эмблеме» воцарился хаос. Одинокий призрак синего пламени прокладывал себе путь через толпу, очевидно, отыскивая конкретных дворян для убийства. Все вопили и кричали, повсюду были мечи и кинжалы, и люди отчаянно сражались просто ради того, чтобы выбраться из клуба, рубя и топча всё на своём пути.
Кровь хлестала всё гуще, переворачивались столы, летели стулья, танцовщица продолжала свой танец.
Кусок внешней стены «Эмблемы» резко исчез, когда какой-то наёмный маг использовал заклинание, которое не следовало использовать на людных улицах — и в «Эмблему» ринулся пожилой лорд Винтерсан, окружённый тесной группой вооружённых наёмников.
Лорд устремился к своему побелевшему и рыдающему сыну. Между призраком и младшим Винтерсаном было всего семеро человек, и лорд напрасно пытался увеличить это расстояние — пока позади него эти семеро один за другим убегали или падали под ударами синего меча.
Прямо перед призраком взорвалось новое заклинание, разметав огонь во все стороны, подбросив синего убийцу в воздух и швырнув его через половину помещения. Раздался вой и вопли, когда огонь начал распространяться, и в мгновение ока охваченные пламенем люди начали беспомощно метаться вокруг, спотыкаясь о тела раненых и потерявших сознание.