Однако Варька, чьей энергии с лихвой хватало на двоих, уже тащила меня к аллее стеночек, утверждая, что обязательно нужно идти на бал, а для этого требуется купить платья. А то из всех наших прошлых нарядов мы выросли. Она-то точно. Вширь.
– И вообще, какая-то ты дёрганная и нервная в последние дни. Тебе развеяться пойдёт на пользу, – громко втолковывала подруга.
Несколько человек к тому моменту стояли в ожидании возле первой от крепости стеночки. Игорь сообщил, что следует подождать ещё кое-кого, ибо нескромная кучка учеников, собралась сегодня в Санкт-Петербург. И пообещал, что мы и в магазины заглянем, и Варькину бабушку навестить сможем. Они со Славиком любили заходить в гости к Варькиной бабушке, там всегда их ждал богатый обед.
В Северную столицу сегодня намылилась также и Анжелка, прихватив с собой подружек. Диану, с которой неразлучна, и прочих. Когда Анжелка увидела меня, то фыркнула так, что ветви у деревьев поникли. Ходоков в Петербург и вправду собралось немало, но из младших учеников лишь я да Варька. Хорошо, что в торговом центре мы все разбрелись кто куда. Славик с Игорем отправились с нами, а Анжелка исчезла. Перед этим она что-то долго втолковывала брату, но тот в ответ неопределённо мычал. А потом и мы с Варькой решили затеряться где-то между бесконечными вешалками, манекенами и полками. Не основательно затеряться, а так, чтоб найтись потом.
Мы долго выбирали платье на Варьку. Сложная, скажу я, это работа. Ребята уселись в ближайшей кафешке и ушли в глубины интернета. А мы всё разыскивали вещь, которая смогла бы скрыть Варькины бока и сделать её звездой вечеринки. Пусть не звездой, хотя бы кометой или астероидом. Себе я купила платье сразу. Синее, короткое, с блестящей загогулиной на груди, уж не знаю, что она обозначает. Купила, хотя уже твёрдо решила, что нечего мне делать на балу, просто пока не знала, как сказать об этом подруге. Она бы непременно начала ахать и уговаривать.
Впрочем, она и так ахала. Всё спрашивала, что со мной не так, что меня мучает. Варька знала, что я переживала из-за происшествия на Поляне, но ей казалось странным мучиться «до такой степени».
Наконец мы отыскали для неё нечто красное и разлетающееся, сообщили Славику с Игорем, что освободились и пешком направились к дому Тамары Евгеньевны. Так звали вторую Варькину бабушку. Жила она в центре. Эркер, где находилась часть кухни, нависал над какой-то не очень широкой улочкой, и из его окна виднелся шпиль Адмиралтейства.
Мы шли по тротуарам и «зебрам». Останавливались на «красный» и продолжали путь на «зелёный». Славик немногословно мечтал о тарелке горячего супа. Варька позвонила бабушке, едва мы вышли с другой стороны стеночки. Телефон она умудрилась зарядить в туалете. В том самом, который вроде как в Заозёрье, но на самом деле в Красноярске. Постоянный переход висит, чтобы дать всем желающим возможность принять нормальный душ и прочие надобности удовлетворить. Находится он в каком-то здании, принадлежащем ходоку, но выйти из него в большой город нельзя. Дверь всегда закрыта. Причём основательно так закрыта, едва ли не заколочена. Игорь рассказывал, что пробовал как-то с замком отношения выяснить. Не получилось. Плюс в том, что в туалете есть розетки. Их всего три, потому заряжают гаджеты те, кто первым успел. Варька сегодня успела.
В общем бабушке она позвонила, и суп уже готовился. Игорь собрался было о чём-то меня спросить, но у него зазвонил телефон. Владелец, видимо, тоже успел. Я шла рядом, потому услышала голос Анжелки. Она спрашивала, с какой это стати и её брат, и его друг возятся с малявками вместо того, чтобы пойти гулять. Игорь буркнул: «Потом объясню», и положил трубку. Я тоже задумалась, с чего бы это они оба за нами увязались. Хотя изначально это именно мы за ними увязались. Но тут Игорь стал расспрашивать о том, что произошло на Поляне. Я отвлечённо поинтересовалась, откуда он взял, что там вообще что-то произошло.
– Не юли, Лиса. Преподаватели и попечители прочёсывают лес и шёпотом обсуждают происшествие на Поляне висельников. И ещё твоё имя упоминают.
– А ты бы не подслушивал.
– Это как раз самое интересное. К тому же всем запретили выходить лишний раз из крепости. Только днём и большими группами. Неспроста же всё.
Пришлось рассказать.
– Сурово, – припечатал Славик.