– Мам, ты помнишь, что я отправляла свою анкету на конкурс «Коллекционер России»?
– Да. И что?
– Пришёл ответ. Предлагают приехать в Москву. Меня упомянут в книге, посвящённой лучшим коллекционерам.
Я слушала их разговор из ванной, расчёсывая непослушные волосы. Ника собирает монеты. Уже давно. Эту коллекцию начал создавать ещё наш прадед. Тот самый, со стороны мамы. Он побывал во многих странах мира. Да что там. Он посещал и другие миры. Намеренно туда ходы обычно не прокладываются. Слишком непредсказуемо. Но можно загреметь по случайности. Все потусторонние монеты у Ники хранятся отдельно. А земные – занимают несколько папок. Тяжелющих. Как-то Ника узнала, что готовится к изданию справочник всех солидных коллекционеров страны. И отправила на указанный адрес заявку.
– Нет, нет, нет. Никакой тебе Москвы. Одна ты не можешь туда отправиться. А я нужна в Париже. И вообще, сегодня тебя ждёт Заозёрье.
Когда мама нужна в Париже, она ни на что больше не отвлекается. Я удивляюсь, как ей в галерее ещё отпуска дают, и она может два летних месяца с нами провести. Работа для мамы многое значит.
– Ну, пожалуйста. Ты же знаешь, как я этого хотела.
Ника поныла немного, а потом отправилась к папе. Я сомневалась, что он её поддержит. Мама в своих возражениях привела веский аргумент, который и папа не оспорит. Для чего необходимо личное присутствие в Москве? Хватит данных, присланных через интернет.
Приблизительно часа через два мы всей семьёй (Лирика, естественно, тоже) с сумками подошли к старейшему в городе зданию. Его называют Арсеналом. То есть считается, что Ижевск начал расти именно отсюда. Этот особняк с колоннами, где нынче располагается краеведческий музей, построен лет сто назад. Ранее на его месте находился деревянный дом. Сути это не меняет. На задней стене, прямо возле чёрного хода, имеется закоулок, ведущий через полстраны. Как имелся он на прежнем здании. Двери, конечно, не видно. Мама нарисует её, мы все сделаем шаг внутрь, а затем дверь исчезнет. Просто, проложенные издавна переходы отнимают меньше сил, не обязательно отчётливо представлять себе место прибытия, да можно вообще не представлять, всё равно точно знаешь куда попадёшь.
Но для того, чтобы закоулок считался проложенным, надо пользоваться им регулярно, и постоянно ходить в одно и то же место. Если несколько лет не открывать дверь, переход исчезнет. Однако вряд ли такого рода вымирание грозит невидимой двери на стене Арсенала, в Ижевске немало ходоков.
Мама провела кольцом по стене, будто рисуя закруглённый сверху проём. Она никогда не создаёт прямоугольных дверей. Её переходы всегда арочные. В этот раз дверь оказалась деревянной. Обычно у мамы они металлические. Основательные, как в хранилищах банков. Наверное, мыслями мама уже в Париже. Лёгком и воздушном, как она его называет. Папа потянул за ручку. Изнутри пахнуло свежим, лесным воздухом. Донеслось пение птиц. Мама сняла кольцо и положила его в карман пиджака.
Я вздохнула. Ну что ж, Заозёрье так Заозёрье.
Мы оказались в простой деревянной избе. Дверь внутри неё появилась на стене, сложенной из толстых брёвен.
– Ну, здравствуйте, – поприветствовала нас хозяйка избы. Или привратница, как её чаще называют. Она привыкла наблюдать появление различных дверей на стене дома. Иногда они выглядят, как люки на подводных лодках. Временами, как ворота, полностью оправдывая хозяйкино звание привратницы. Иногда это двери-купе. Случается, что они похожи на межкомнатные дверцы со стёклами. Бывает, что двери простые, деревянные, крашеные или нет. Или металлические с названиями фирм, с табличками, где обозначен номер офиса, или фамилия некоего начальника. Всё дело в том, о чём думает человек, когда прокладывает переход. Однажды в стене возникла крутящаяся дверь. Как в крупных торговых центрах. Огромная. Во всю стену. Кто-то из старших учеников выпендривался. Из тех, кого в школу уже не провожают родители. И не контролируют, соответственно. Привратница с тех пор всем рассказывает, как у неё отвисла челюсть, когда увидела эту, неторопливо поворачивающуюся громадину. За стеклянными стенками виднелся город, находящийся от Заозёрья на расстоянии трёх дней пути на поезде. Что небывалая редкость. Обычно пока не переступишь порог, не узнаешь, что за дверью. Просто слишком большой оказалась конструкция. Позднее выяснилось, что над её созданием трудилось аж трое. Совместные усилия после нагоняя зачлись, как отличная контрольная. Двери, как правило, рисуются в одиночку.