Верхняя губа лопнула, засочилась кровь.
- Всё, что ты заслужил – это кровь на своих руках, как сейчас... – прохрипела девчонка, которую привязали к странному деревянному приспособлению вниз лицом.
Руки и ноги верёвки удерживали внизу на дальнем расстоянии друг от друга. Под животом находилась какая-то деревянная колода, из-за неё попа Яники находилась выше, чем голова. Изверг-муж пристроился сзади. Ему было удобно теперь, ничто и никто не мешает. Оголил свои чресла, поиграл со своим вялым стволом.
Похабно выругался. Ударил рукой по ягодице Яники. Девочка закрыла глаза и попробовала уйти мыслями в лес, в родные земли, к брату в темницу, но только не чувствовать всего, что предстояло ощутить.
Просто вставить и кончить ВладИславу показалось мало. Стал играться. Тыкался своим членом то в ягодицу, то в ногу, то в промежность. Молодая жена никак не реагировала. Её бесчувствие вывело Тирана. Взбешённый ухватил плеть и свистнул ею в воздухе. Реакции не последовало, а кровь от его члена отливала. ВладИслав ещё больше разозлился.
Удар за ударом обрушились на невинную жену. От неожиданной всепоглощающей боли Яника взвыла. И этот визг возбудил Тирана. Он стал ещё яростнее, вкладывая в каждый удар новые силы, с ожесточением пороть жену, получая неизмеримое удовольствие от содроганий её тела. А она, держась из последних сил, пыталась побороть боль. Наконец, он смог направить свой твёрдо стоящий орган в неё. Дёргался по сухому, сам себе причиняя боль, оцарапывая её стенки влагалища, но, не прекращая пытки. Стонал в истоме, наслаждался своим преимуществом. Горланил пошлые слова, шлёпал с силой Янику по заднице. Девушка от боли находилась уже на границе миров. Реальное было не похожим на настоящее, и мир Нави не желал её забирать.
- ВладИслав... – прохрипела она. – Наслаждайся последними минутами своего счастья.
Алану не спалось в доме хозяина. Что-то его мучило, даже девок местных не захотел иметь в эту ночь. Выпил сурии с Князем и решил пройтись по округе. Забрёл к окраине города, узрел кузню.
- Здрав будь, мил человек! – обратился он к Валадару. – Не знаешь, кто смастерил такой клинок? – вытащил из ножен последнюю работу Яники.
- Отчего не знать... – ответил старичок. – Знаю... Здесь его рождение, - указал на наковальню. – Тут его и склепали недели полторы назад! – восхищался работой Боярыни.
- А могу я заказать ещё такой? Для Князя Киевского в подарок? – спросил Алан.
- Отчего же... оно, конечно, можно... – отвечал с запинками старичок. – Токмо погодить придётся. Шибко тонкая работа...
- Понимаю... – отвечал Алан. – Как зовут-то тебя?
- Валадар! – отвечал старикашка.
Брови богатыря полезли вверх. Он видел, как кузнец кружку с водой держит. Сомневался, что дедок мог удержать молот в таких хилых от старости руках.
Спорить с мужем не стал, отправился к дому Боярина, чтобы отпочить. Проходил мимо Восточного крыла, услышал тихое шушукание.
- Он избивает её плетьми! – говорила служанке Веде. – Взял, как привык всё брать, силой. Боярыня долго терпела, но, как сказал Ставрос, потеряла сознание. Просит, чтоб ты приготовила всё, что нужно. Он её порвал и там... – чуть не плакала служанка.
- Изверг! – скривилась Веда. – Как же так? Ведь она его жена! – сжала руки в кулаки ведунья и приступила к изготовлению отваров.
Алан похолодел. Он подставил клёцык (кусок ствола дерева, схожий на пенёк) под окно и стал всматриваться внутрь опочивальни. Скрюченная фигурка колдовала над казаном в очаге, а в двери с шумом входил гора-мужик, нёс на руках безжизненное тело женщины, завёрнутое в какую-то ткань.
Колени у Алана подкосились. Ещё с большим интересом прильнул к окну. Охранник Тирана и хрупкая белокурая развернули ткань, которой было обмотано голое тело хрупкой девушки. Лица, как не старался – не смог увидеть. Зато увидел спину, исполосованную кровавыми потёками. Как только увалень с перекошенным печалью лицом вышел, Алан увидел, как та, что колдовала со снадобьем, омывает внутреннюю часть бёдер девушки, а служанка пытается напоить боярыню зелёной жижей.
В этот вечер Алан Варяг возненавидел лютой ненавистью ВладИслава, хоть в бою они не раз стояли плечом к плечу. Воевода никак не мог взять в толк, как можно так нещадно измываться над своей хрупкой женой, ведь она будущая мать его отпрысков.
Ночь долго не отпускала покои Варяга, он нервно ходил из угла в угол. Рано утром решил пройтись по городу осмотреться и прислушаться. Перед тем, как выйти в город, заглянул в Восточное крыло, боярыня спала неспокойно. Белокурая охраняла её забвение. С нежностью обнимала избитую, вливала снадобье. Постоял, развернулся и ушёл. Не успели пропеть первые петухи, как Алан, переодетый в одежду рабочего, неспешно передвигался по городу. Подходя, как можно ближе к народу и подслушивая, а, если получалось, то и подглядывал. Когда же возвращался, то увидел, что жена Тирана проснулась и теперь с ней тихо разговаривает Веда.