- Яника, зачем ты так… - с надрывом спрашивал он. – Я люблю тебя… Вернись ко мне! И тебя ждёт твой сын! – стараясь своими словами, вдохнуть в неё желание жить.
Настойка из трав, с горьковатым привкусом, боролась за жизнь с отравой. Повязка на ране, с густой зловонной жижей, адски жгла, вырывая проблески сознания Яники из лап забвения, хотелось многое сказать. И Яни, казалось, что она говорила и говорила, отчётливо слыша своего Алана. В отчаянной попытке пыталась рассказать свой последний секрет, набирала в грудь побольше воздуха и кричала:
- Это ТВОЙ СЫН!
Да только яд распространялся по венам, лишал её последних сил, и Алан услышал лёгким эхом повторение своих же слов:
- …твой сын… твой сын… твой сын… - еле слышно прошептала она.
Воевода не внемлил никаким разумным доводам и уговорам, с упорным постоянством сидел у постели своей Девы, лишь, на третий день, когда Веда сказала, что Боярыня вне опасности и будет жить, смог выйти под лучи палящего летнего солнца.
Пение птиц завораживало, лёгкий ветерок ласкал и дарил уверенность в завтрашнем дне. Впервые с их возвращения он смог улыбнуться, вспоминая, как этим утром его обнимала Яника и дарила слабую улыбку на устах.
- Из-за ВладИслава травила она себя ядом, чтобы выработать к нему привычку, и даже, после его смерти не прекратила принимать отраву… - рассуждала сегодня Веда, эти слова жгли раскалённым железом в мозгу мужчины. – Она выживет, лишь благодаря тому, что выжигала себя несколько лет более сильным ядом. Иди, развейся… она скоро придёт в себя, не гоже пугать даму иссушенным от страха лицом. – настоятельно попросила седовласая.
Алан удивлялся, как такая хрупкая женщина, может иметь на него огромное влияние. Улёгся на зелёную траву около дома и стал рассматривать плывущие в небе облака. Точно также, всего неделю назад, он лежал в объятиях Девы Рарог.
- Никого мы не нашли! – недовольно выкрикнул Ставр, спешившись, въезжая во двор.
Алану и приказывать не нужно было, верный в тот же день отправился на поиски негодяя, обнаружив следы стоянки. Вычислил, что Костомысл не один, было с ним ещё двое.
- Двоих своих дружков-негодяев он умертвил, а сам направился в стольный град! – предупредил Алана высокий защитник.
Воевода поднялся на ноги, задумался.
- Он точно замыслил какую-то подлость… - хрустнул костяшками. – Князь… Он же не знает о …
- Я позаботился об этом… - произнёс еле слышно Ставр. – С одним из своих подручных поговорил, он тайком повёз депешу из города.
Их внимание привлёк странный звук, оба обернулись. Руян бил копытом возле Ялицы и тяжело дышал, подталкивая белую красавицу, к бирюзовой нескошенной траве. Кобылица воротила морду. Видно, что еле держится на ногах, но из последних сил отбрыкивалась, как могла.
- Что с ней? – не понимал происходящего Воевода.
- Ялица ничего не ест с того дня, как вы вернулись в город… - расстроенно ответил Ставрос. – Только с рук Боярыни. Боюсь… долго она не выдержит… исдохнет…
Мужчин охватил страх от того, что может случится с любимицей Яники. Вдруг, возле лошадей, неизвестно откуда появился пацанёнок, годков четырёх. Длинные светлые волосы завязаны в пучок, но несколько непослушных прядок выбились и торчали в разные стороны, развиваясь на ветру. Худые ножки и ручки ловко взобрались на спину Руяна.
– Лошадка! Но! – игрушечным деревянным мечом взмахнул вверх, показывая, куда надо скакать.
- О, Боги! – испугался Алан. – Руян, стой! – скомандовал послушному коню, и стал медленно подходить, чтобы не вспугнуть мальчонку.
28 Глава
- О, Боги! – испугался Алан. – Руян, стой! – приказал послушному коню, и стал медленно подходить, чтоб не вспугнуть мальца.
А взбалмошный сорванец, ухватился за пышную гриву коня.
- Почему ты не сушаеся? – всё пытался заглянуть в глаза мощному животному, который недовольно начал зыркать и отворачивать морду. – Ааааа, ты чузих не катаешь! – догадался малыш.
Весело кивнул головой, соглашаясь с такой красивой настоящей лошадкой. Чудно присвистнул и слетел на землю, у Алана тут же отлегло от души.
- Ты зачем влез на моего коня? – пытался спокойно урезонить баловня.
- Хоцу катася! – ответил светленький мальчуган с глазами матери.
Варяг онемев, застыл, казалось, он знает этого малыша с его появления на этот свет, с Воеводой боролось дикое желание обнять хрупкое маленькое тельце.
- Тогда давай я тебя покатаю… - неожиданно даже для себя самого, озвучил предложение малышу, с ним творилось что-то непонятное при виде этого мальчишки. – Руян мой конь, он будет не против…