В антракте Лара, мать Филиппа, приглашает нас в тот самый бар.
— А вы, милочка, первый раз в Одеоне?
— К сожалению, да.
— О, это непростительно. Как мог Патрик не выводить вас в свет? Это такая ошибка…
Улыбаюсь ей и сжимаю челюсти, чтобы не нагрубить. Главное — улыбаться и молчать. Слава Богу, в баре мы больше пьём кофе, чем разговариваем. А вот на выходе я нахожу глазами того, кого так настойчиво искала. Он с Мелиссой… конечно же. Стоят у широких каменных перил. Она держит его под руку. Они разговаривают с ещё одной парой. Мелисса сдержанно смеётся. Она явно чувствует себя в своей тарелке.
Я отменяю свой демарш и тяну Филиппа дальше по широкому коридору. Но он уже тоже выхватил глазами Моро со спутницей.
— Пойдём, поздороваемся.
Я торможу его.
— Постой. Зачем мешать людям. Они хорошо разговаривают.
Я мягко пытаюсь увести Филиппа подальше от Моро. Но тут подтянулся Этьен, отец Филиппа.
— О, а вот Виктор с кузиной. Пойдём, поздороваемся.
Стоп! С кем он? С кузиной?! Я закатываю глаза и следую за Филиппом, который ловко лавируя между людьми, умудряется вести нас так, что мы никого не цепляем.
— Мой дорогой Моро! Приятно видеть тебя! Здорово ты моего наследника на аукционе сделал…
Моро отрывается от разговора. Следом за Этьеном и Ларой, подходим и мы. Моро уже пожал крепкую ладонь Этьена. Филипп был следующим. Виктор выхватил меня взглядом. В тёмных глазах ничего, кроме лёгкого интереса. Зато щебечет Мелисса.
— О, милая Кэтрин! Счастлива видеть тебя! Тебе понравилась моя картина?
— Она бесподобна, мисс… — Влазит Филипп. — Мне посчастливилось её видеть. Вы удивительно точно уловили внутренний мир Кэтрин.
— Да, спасибо! — Подтверждаю его слова и обаятельно улыбаюсь. — Ты очень талантлива.
— Знаешь, Кэтрин, я бы хотела написать тебя в этом наряде. Ты сегодня очень… — Она замолчала, подбирая нужные слова.
— Дерзкая… — Помогает ей Моро и скользит взглядом по моей шее. Левый уголок твёрдых губ чуть дрогнул в подобии улыбки. Он оценил ожерелье.
— Точно! — Мелисса кладёт ладонь на предплечье Моро. — Позвони мне, пожалуйста, когда у тебя будет время.
— Боюсь, у меня нет твоего номера. — Я очень стараюсь быть вежливой.
Но Мелисса, как большинство художников, живут в своём собственном мире и не желают слышать то, что им хотят сказать.
— О, что нам мешает обменяться номерами? — Она открывает клатч. Мне приходится сделать то же самое.
В этот момент кто-то неуклюже задевает меня со спины, и я роняю сумочку. Филипп с Моро приседают и собирают то немногое, что выпадает из крохотного клатча.
— Спасибо. Кстати, месье Моро, я обнаружила это у себя дома. Поскольку вы были гостем моего мужа, возможно, они ваши. — Конечно же, он их уже узнал. Я протягиваю Моро ключи от моего особняка.
Он медленно переводит взгляд с моего лица на ключи и молчит…
Глава 43
Между нами всеми повисает неловкое молчание. Он не торопится принимать ключи.
— Что ж… — я поднимаю подбородок чуть выше, кручу на пальце кольцо от ключей и зажимаю их в кулаке. — Похоже, я ошиблась. Простите за беспокойство…
— Минутку. — усмехается Моро. — Дайте-ка глянуть.
Он протягивает раскрытую ладонь. Мне ничего не остаётся, как положить на неё небольшую связку.
— Надо же… — Моро встряхивает ключи. — А я всё думал, где их забыл. Пришлось уже и новые сделать. Благодарю, мадам Дюмонтье.
Он слегка кивает мне, и ключи исчезают в кармане пиджака.
Мелисса переводит растерянный взгляд с меня на него. В её глазах мелькает тень непонимания. Какой игре она только что стала свидетелем? Она хочет что-то сказать, но, как спасение, дают сигнал ко второму акту. Мы вежливо прощаемся и проходим в свою ложу.
— Ты хорошо знаешь месье Моро? — Филипп наклоняется ко мне и шепчет в самое ухо, почти касаясь горячими губами кожи. Очевидно, тоже что-то почувствовал.
— С ним был хорошо знаком мой муж. Виктор Луи не раз приходил к нему.
Филипп снова завладевает моей рукой, подносит пальцы к губам.
— Твоя Жасмин тоже поила его кофе из тех напёрстков?
Я не смогла удержаться и прыснула.
— Филипп, Кэтрин!.. — тут же шикнула на нас Лара. О да, вот так она и будет всю жизнь на меня шикать.
Филипп положил мою руку себе на колено и накрыл ладонью. Мы заговорщицки переглянулись и уставились на сцену, где, наверное, хорошие актёры лезли из кожи вон, чтобы понравиться нам, неблагодарным…