- Обязательно получится.
- Конечно. Я могу заснуть?
- Сейчас, да.
Внимательно разглядывая спящую изнеможденную девушку, Тетсуя тихо сидел у её ног, раздумывая над странной беседой. Не сказать, чтобы раньше он не перевязывал ей раны или не видел в гневе, но сейчас дело обстояло иначе.
Хибари Кея с самого начала напоминала ему не-человека, слишком холодной она была, слишком рациональной и в тоже время хаотичной. Она казалась ему смертным воплощением бури, шторма в 11 баллов по шкале Бофорта. Перед явлением которого замирает вся природа, температура достигает максимума по модулю, а затем резко налетает ветер и мало кто переживает этот момент, чтобы рассказать, что было дальше. Шел ли дождь, как часто гремели молнии. Люди могут судить об этом лишь по оставшимся разрушениям да наблюдениям со спутников. И лишь в глазу бури бывает спокойно. Такой же была Хибари Кея.
За более чем пятилетнее знакомство Кусакабе ни разу не пожалел о своей клятве. Она была достойна его верности. Пусть для других людей за эти годы она ничуть не изменилась, разве что стала еще холодней, он знал, чувствовал, в её душе больше нет раздрая, пусть её удары смертоносны, но после каждого убийства она идет в храм и молится о чужом покое.
Тетсуя видел, девушка постепенно раскрывается ему, словно хищный зверь принимает постороннего. Вначале она всегда следила за его движениями, теперь она спит рядом с ним, позволяет обрабатывать раны и рассказывает о своих слабостях. О связях с людьми, о себе, об отношении к жизни. Она поясняет свои действия, отвечает на вопросы и доверяет ему в бою.
Вот только это палка о двух концах. Убить эту девушку, да что там убить, просто поднять на неё руку он уже никогда не сможет. Даже если она прикажет, он лучше перережет себе горло, вены откроет, но не причинит ей вреда. И это не влюбленность. Тетсуя как-то пытался, наслушавшись сплетен, посмотреть на Кею как на девушку. Не получилось. Она его не привлекала, точнее говоря, она была кем-то вроде земного воплощения богини, а разве можно желать богиню? Нет. Помогать ей, восхищаться ею, защищать её, но не желать.
И такое же отношение было у всего Комитета, он знал это. Равно как видел и то, что Кея понимает это, но ей все равно. Она может божественно готовить, петь, танцевать и сражаться, но только пока ей это интересно. Он видел однажды, год назад, во время устранения Орака-гуми, как она в одиночку убила десять взрослых якудз с огнестрельным оружием. Он слышал слухи о “Хулуме” и понимал, для неё убийство - это искусство, ритуал. А еще способ выпустить бурю наружу. Она обожает сражения с превосходящим по силам и количеству противников лишь потому, что редко когда во время шторма мелькает одна молния и падает лишь капля дождя.
Потому приказ Хибари-старшего его насторожил. А еще убедил негласно передать вниз по служебной лестнице, что у них проблемы. Крупные. Вот только поведение Кеи не менялось, она была все такой же. А потом давление стало нарастать и тогда же начал действовать Савада. Приказы не обсуждаются, вот только не заметить напряжения вокруг неё в моменты его выходок было трудно, но возможно. А потом резкий скачок, словно зарница на горизонте. Сухая буря пришла неожиданно, после приезда её отца. Она тогда ушла из дома на два часа, а в тренировочном зале словно прошелся ураган. Глупое соревнование, демонстрация подчинения и очень своевременное явление токийских якудз. Без них она бы просто сгорала внутри.
Правда, из-за приказа, она теперь лежит в своем доме с огромной потерей крови и внушительными повреждениями, а он не может доставить её в больницу. Кто-то следит за домом.
Утро настало неожиданно. Вот Фуккацуми засыпает в душевой кабине, а сейчас просыпается в своей комнате. Легкий взгляд направо, и виднеется темноволосая макушка Тетсуи, напряженные плечи и явная боевая готовность. Он сторожит её сон. Родери-Хибари прикрывает глаза и вспоминает вчерашние события. Думая над тем, почему она не в больнице замечает легкий флер Солнечного пламени. Занятно, значит, он вчера за ней проследил до дома. И Кусакабе из-за этого не повез её в больницу. Правильно. Не зачем демонстрировать свою слабость наглому ребенку. Но туда все-таки надо попасть. В её доме нет рентгена и прочих медицинских приборов. Но вставать все же пока не стоит. Можно полежать пока Тетсуя бдит.
Больница встретила Хибари шумом и гамом. Медики, правда, сразу признали в ней главного спонсора и обеспечили палатой, а вот наглые травоядные, отчего-то расшумелись. Успокоив их парой ударов тонф и задремав, она отнюдь не ожидала, что проснется от воплей Савады. Оглядев свою палату, она попросила старшую медсестру перевести его к ней, может хоть из-за страха он замолчит?
- Йо.
- Хибари-сан! - Опять на ультразвуке, до чего же громкое травоядное. - Невозможно! Почему вы здесь? - Сказать правду, а потом наблюдать как его откачивают или соврать? Ксо, правило.
- Я немного приболела. - Главное, чтобы не начал орать - Мы играли в одну игру, но все отчего-то проиграли. Правила просты: если хоть кто-нибудь издаст звук, пока я сплю, отправлю на кладбище. Хочешь сыграть?
- Н-н-нет. Я лучше просто тихо посижу.
- Как скажешь. Разбуди когда будет обед.
- Хо-хо-хорошо, Хибари-сан. - А он заикается только на первом слове. Может он не такое уж и травоядное.
Однако его попытки помешать ей проснуться, были забавны. Как и та прикольная девочка, что отчего-то считала её парнем. Пожалуй, за этот цирк она была готова просто немного покалечить Саваду за то, что осколок штукатурки, отколовшись от потолка при взрыве И-Пин, попал прямо на рану. В конце концов, не он ведь строил больницу.
После того как его перевели, девушка снова заснула.
Хибари Кея умела и любила готовить. Она в совершенстве знала традиции более сотни стран, владела тремя языками и сейчас изучала четвертый. Периодически ездила на соревнования и абсолютно не переносила пренебрежение правилами. Она требовала полного их соблюдения.
Из-за этого появление незнакомого ребенка на территории школы не прошло незамеченным. Люди из Дисциплинарного Комитета не совсем понимали, как он сюда попал, но Хибари-саме уже побежали докладывать. Однако видя интерес Савады к мальчику все, что им оставалось, это просто отойти и обеспечить безопасность гражданских. Незнакомые люди, в черных костюмах бросившиеся за малышом и четкий приказ не вмешиваться, а также мрачная аура четко показывали: с Савады потом все спросят с процентами.
Тот человек, что докладывал Хибари-саме о происшествии в зоопарке, после выхода из кабинета долго молчал, а потом тихо спросил у окружающих, знает ли кто-нибудь мерки Савады для гроба? Потому что она его убьет. Однозначно. Но на следующий день его видели живым и даже не побитым. “Выдержке Хибари-самы нет предела” шептали члены ДК.
Вопрос выживания Савады волновал многих нарушителей Намимори. Вопрос, кому он продал душу за неприкосновенность от ДК, уже не раз хотели ему задать половина хулиганов города. Вот только взгляд Хибари отчего-то не заставлял сомневаться, как только он допустит ошибку, она его закопает на кладбище. По слухам у неё уже был гроб.
Комментарий к Наше отношение к жизни
Лагрейн* (Lagrein) – сухое вино бордового цвета с насыщенным вкусом. Из-за высокого уровня кислотности идеально подходит к мясным и рыбным блюдам. Взято с: http://fb.ru/article/165252/vino-italyanskoe-nazvaniya-i-otzyivyi-luchshie-italyanskie-vina