Я увидела капитана Эдельстина, он был очень бледен. Он старался скрыть волнение, но у него это не слишком хорошо получалось.
— Что произошло? — спросила я у стоящего там охранника.
— Что-то очень дерьмовое, кажется жители отказываются выходить на работу из-за низкой зарплаты.
— Так она и была низкая, — усмехнулась я, вспомнив, как вкалывала за копейки на кофейном заводе.
— Народ устал терпеть, требует свергнуть Кейна старшего, — шепотом сказал охранник, — такие разговоры я слышал.
«Началось».
— Что же будет дальше? — размышляла вслух я.
— Революция. Наши тоже недовольны, ходят слухи, что Кейн старший скоро отойдет от власти.
— Кто эти слухи распространяет?
— То тут, то там народ шепчется.
Если Кейн-старший хочет уйти на покой, он вряд ли хочет это сделать в гробу. Не секрет, что внутри каждой политической системы есть элита, в руках которой сосредоточена власть. В нашем городе ее единолично взял в свои руки Кейн-старший. Чиновники, уставшие безропотно подчиняться, решили воспользоваться народным недовольством и поднять восстание. Я бы тоже хотела, чтобы была демократия, но революции вершатся кровью простых людей. В итоге верхушку власти займут все те же алчные и честолюбивые чиновники, и не факт, что народ станет жить хоть чуточку лучше. Порой контроль в умеренных дозах просто необходим. К сожалению, монарх Кейн-старший не видит разницы между умеренным контролем за соблюдением законов, и тотальной диктатурой. Матиас пытается сглаживать последствия его правления, но так же зависим от его приказов как и остальные. Он создал себе образ высокомерной и избалованной скотины для посторонних. Если увидят его слабости, то тут же по ним ударят. Таков мир политики. А народ лишь средство воплощения амбиций власти. Так было всегда.
Разговоры в коридоре стихли, как только скрипнула массивная дверь приемной. Из нее вышел Кейн-старший. Вблизи он выглядел еще более устрашающе, чем на фото и портретах, висящих в холле. Он был так же высок как Матиас, он был хорошо сложен, массивен, как добротный шкаф. Рядом с ним волей-неволей робеешь. Глядя на него несложно представить, на чем держится его авторитет. Внешность конечно же не все. Его казни бунтовщиков закрепили за ним славу жестокого и беспощадного. Скорее всего это он отдал приказ о казни моей семьи, и я этого не забыла. Месть настигнет его рано или поздно.
— Господа, — прозвучал властный голос монарха Кейна, — наш город находится в уязвимом положении. Волнения в народе набирают обороты. Подавление бунта необходимо. Что еще более необходимо, это найти и уничтожить зачинщиков.
При слове «уничтожить» у меня сжались челюсти. Вот так просто. Без суда и следствия. Уничтожить. Как моих родителей. Уничтожить за то, что они хотели лучшей жизни. Все согласно закивали, но по их лицам было видно, что они другого мнения, но озвучить бояться.
Глава 25
Ту репутацию, которую создал себе Кейн-старший сложно побороть. В головах людей укоренился образ беспощадного диктатора, и они просто боятся подумать о том, что он всего лишь человек. Да, властный, но всего лишь человек из плоти и крови, и у него есть главный страх-потерять власть. Даже не потерять сына, а власть.
Все вытянулись перед ним в струнку, я же старалась не смотреть даже в сторону монарха, потому что хотелось вцепиться ему в глотку. Кейн-старший едва не прошел мимо, но остановился с интересом разглядывая меня. Я подняла взгляд и столкнулась с его прямым взглядом. Глаза были похожи на Матиаса, но в них было больше льда, словно у змеи.
— Это из-за тебя поднялся весь сыр-бор? — почти смеясь спросил монарх.
— Не могу знать, господин, — отчеканила я.
— Эдельстин, — обратился Кейн к капитану, — ты хорошо ее надрессировал.
— Так точно! — ответил Эдельстин.
— Камилла и Айзек Хилл твои родители? — уже без веселья спросил Кейн-старший.
— Да, господин, — при упоминании родителей внутри все похолодело.
— Они доставили мне немало хлопот в свое время, но мы уладили все вопросы и недопонимания.
— Я в курсе, господин. Благодаря вашему «справедливому» суду я выросла сиротой, — я постаралась придать голосу твердости.
— Это сейчас был сарказм? — брови монарха поползли вверх.
— Никак нет, господин, — я готова была сама себя ударить, за мою несдержанность. Думала, что научилась, но меня все еще легко вывести из себя.
— Твои родители пример того, что случается с теми, кто пытается разрушить наш город, ввергнуть его в хаос, и так будет с каждым, а ты должна гордиться тем, что стоишь здесь, потому что могла быть сейчас вместе с ними, — Кейн выделял каждое слово, но мне было не страшно, я была чертовски зла.
Больше не удостоив собравшихся даже взглядом, монарх ушел, не догадываясь, что я отдала бы все на свете и пожертвовала чем угодно, лишь бы быть вместе с ними, где бы они ни были, что я не задумываясь променяла бы службу в академии и весь патриотизм мира на еще одно объятье родителей и брата.
Все разошлись, и я осталась одна у дверей приемной. Постучав в дверь, я вошла. Матиас сидел на кресле рядом со столом Кейна-старшего, он был мрачнее тучи, и я не решилась ничего спрашивать.
— Доброе утро, господин!
— Считаешь, что оно доброе? — пробурчал Матиас.
— Могло быть и лучше, — согласилась я.
— Кто испортил настроение?
— Отец, — сквозь зубы процедил Матиас, и я могла только догадываться, какой разговор произошел у него с отцом.
— Мы тоже мило побеседовали, — я попыталась разрядить обстановку, но не особо вышло.
— Что он тебе сказал?
— Ничего особенного, — отмахнулась я.
— Ты не должна вообще с ним разговаривать, поняла?
— Поняла, но что в этом такого серьезного?
— Вай, ты не понимаешь, что он самый опасный и беспощадный человек во вселенной!
— Думаю, ты преувеличиваешь!
— Не глупи, я пытаюсь тебя защитить, — Матиас порывисто встал и подошел ко мне.
— Я буду осторожна, обещаю, — я нерешительно обняла его, прижавшись к груди.
— Старайся никуда от меня не отходить, — прошептал Матиас. Сердце в его груди бешено колотилось, отбивая сумасшедший ритм.
— Я ведь твой телохранитель, — улыбнувшись, я постаралась придать голосу веселья.
— Уже жалею, что назначил тебя. Рядом со мной не самое безопасное место, — Матиас нервно провел рукой по волосам.
— Нигде нет безопасного места, только не в нашем городе.
— Отец решил силой подавлять бунты, боюсь погибнет много народа, — сказал Матиас, и его голос дрогнул.
— Матиас, нельзя этого допустить! — перед глазами тут же предстала картина после теракта, с покорёженными телами людей.
— Что я могу, Вай?!
— Ты можешь все! Отговори монарха! Ты ведь его сын! У тебя тоже есть власть!
— Я даже не его родной ребенок! Думаешь он позволит мне что-то решать? — вспылил Матиас.
— В каком смысле не родной? — кажется моя челюсть упала на пол.
— В таком, что моя мать родила меня от другого мужчины! Как понимаешь, ни ее ни моего биологического отца больше нет в живых.
— Не может быть, Матиас, — я прикрыла рукой рот, подавив всхлип, — мне так жаль.
— Я знаю, — Матиас снова меня обнял, его всего била дрожь, — твоих родителей тоже отняли.
— Почему же монарх оставил тебя в живых?
— Все просто, у него нет других наследников, и он воспитал меня как будущего правителя.
— Ты хочешь им быть?
— Хочу, чтобы сделать этот мир хоть чуточку лучше, но не знаю, смогу ли.
— Все получится, я верю в тебя и твое доброе сердце, как бы ты не пытался меня разубедить.
Матиас улыбнулся, и как всегда его лицо преобразилось, и холодная маска спала, открыв его настоящий облик. Весь день мы провели вместе-Матиас работал, я была рядом, но мысли мои были далеко, я безумно была зла на то, что не могу ничего поделать.