— Что-то не похоже на переговоры, капитан, — Матиас по по-прежнему был спокоен.
— Люди жаждут доказательств отвлечения династии Кейнов, а я слуга народа, и смиренно выполняю его волю.
Мужчина, направивший пистолет взвел курок, и я слегка догнала, но план в моей голове сложился моментально. Расстояние позволяло, и я бы успела заслонить собой Матиаса. Страх пропал, уступив место стальной решимости. Дрейк опустив голову, висел на руках верзил, и выглядел совершенно изможденным.
— Прощайте, господин Кейн, служение вам было сущим адом, надеюсь вся ваша семейка окажется там в отдельном привилегированном котле!
Эдельстин кивнул мужчине с пистолетом. Дальше все происходило с такой скоростью, что мне показалось все одной долгой секундой. Дрейк выкидывает голову, в его глазах пылает огонь. Он локтем в бок ударяет одного из держащих его, тот на секунду теряет хватку, но этого хватает, чтобы перехватить инициативу. Я толкую мужчину около меня, сбиваю его с ног подсечкой и выхватывает упавший пистолет. Дрейк делает тоже самое. Он направляет пистолет на Эдельстина, а я на мужчину, взявшего Матиаса на прицел.
— Надо же, я ожидал этого, — Эдельстин не выглядел удивленным, — я вами горжусь ребята, хорошо вас подготовил.
— Прикажите вашим людям опустить пистолеты и никто не пострадает, — сказал Матиас и бросил на меня предостерегающий взгляд.
— Боюсь, это не выход, — Эдельстин недобро усмехнулся, — я не могу вернуться к людям без доказательств.
— Мы принесли документы, что еще нужно?
— Ваше бездыханное тело, — Эдельстин рассмеялся словно псих, — стреляйте, друзья.
Я бросилась к Матиасу, не думая ни о чем. Рефлекс. Я услышала выстрел, но не почувствовала боли. Тут же обернувшись на Матиаса. Он стоял с широко распахнутыми глазами, и смотрел куда-то мимо меня. Проследив за его взглядом, я захотела умереть в ту же секунду.
Глава 32
Снова это ощущение. Мне казалось, что я забыла его навсегда. О, как жестоко я ошибалась. Я падаю в пропасть, земля уходит из-под ног и кружится голова. Весь мир вертится как безумный волчок. Страх колет изнутри, и я понимаю, что до земли я долечу уже мертвая.
Дрейк лежал на земле и хватал ртом воздух. На груди расплывалось алое пятно. Забыв обо всём, я бросилась к нему. Рухнув рядом на колени, я в панике осматривала тело Дрейка. Кровь растекалась все больше, и хрипы становились все более четкими. Я знала, что это. Напряженный пневмоторакс. Знала, что если он не попадет в больницу в течение десяти минут, то умрет. Нас учили оказывать первую помощь, я знала, что делать и как, но под рукой не было решительно ни-че-го. Ни дренажной трубки, ни даже карманного ножичка для надреза.
Хрипы прекратились. Дрейк просто смотрел на меня широко распахнутыми медовыми глазами.
«Его рана вызывает не только сдавление легкого со стороны повреждения, но и перемещение средостения в неповрежденную сторону, сдавление другого легкого и больших венозных сосудов, снижение венозного возврата и сердечного выброса. Эффектом этих изменений является внезапная гипотензия и гипоксемия- недостаток кислорода, может произойти внезапная остановка кровообращения». Мозг отчаянно выбрасывал мне факты из курса первой помощи.
— Вай, — еле слышно сказал Дрейк.
— Я тут, эй, смотри на меня, — я склонилась на ним, глядя прямо в глаза.
— Я скоро оставлю тебя, оставлю ему, — Дрейк указал пальцем на Матиаса, лежащего на земле в пыли, один из людей Эдельстина скрутил его.
— Нет, этого не будет, ты останешься тут, кто будет меня тренировать? — слезы застилали глаза, — я не смогу без тебя, слышишь!
— Ты сильная, сильнее всех, кого я знал. Пообещай одно-не вини себя, ты ни в чем не виновата, — голос Дрейка становился все тише.
— Я с тобой, только не закрывай глаза, прошу тебя, — я крепко держала руку Дрейка, и пыталась зажать рану, приложив шарф.
— Я всегда тебя любил, прости за то, что причинил тебе боль-это мой самый большой грех, прос…
Голос Дрейка замолк, тело обмякло, и только медовые глаза, смотрели на меня с любовью и тоской.
— Не-е-е-т! — закричала я во весь голос так сильно, что казалось, меня разорвет на части.
Я кричала снова и снова, пыталась поднять Дрейка, кричала ему «Вставай, вставай, вставай!». Он не вставал, лежал, словно уснул, легкая последняя улыбка коснулась его губ, и стекленеющий взгляд, обращенный на меня. Вдалеке послышался вой сирен, и Эдельстин с его людьми скрылся в неизвестном направлении. Мне было плевать. Матиас пытался меня поднять, но я его не слышала. Раскачивалась вперед-назад как сумасшедшая.
Я хотела умереть прямо здесь и сейчас. Дрейк погиб по моей вине, он бросился защищать меня, он получил мою пулю! Я никогда не смою это с себя, никогда себя не прощу. Никогда. Иступлено причитая, а не могла подняться. Вокруг все окрасилось в красно-синий цвет мигалок, но перед моими глазами был только черный, цвет заполонивший меня изнутри.
Больше я ничего не могу вспомнить. Я открыла глаза в спальне Матиаса, он сидел на стуле около меня. Осознание накатило на меня ударной волной.
— Дрейк, нет! — застонала я.
— Эй, Вайолет, я тут, — Матиас крепко держал меня за руку.
— Матиас, его больше нет! — зарыдала я снова, голос мой практически исчез, превратившись в глухой хрип.
— Я знаю, любимая, знаю. Мне так жаль, — Матиас выглядел очень подавленным, — он был моим лучшим командиром. Самым честным и сильным. Он единственный был всегда на моей стороне, и был честен даже тогда, когда льстили остальные.
— Это моя вина, он защищал меня! Это моя пуля, моя…
— Он поступил так осознанно, он любил тебя, и хотел спасти! Перестань винить себя!
— Не могу, Мати, не могу! Мне так больно, так больно, — слезы все катились по моим щекам, выжигая кратеры. Я заслужила любую боль и любое наказание.
Матиас не ответил, только лишь сильнее сжал мою руку. Что теперь делать? Все показалось мне таким бессмысленным и пустым. Стоило мне на долю секунды закрыть глаза, я видела мертвое лицо Дрейка, оно преследовало меня. Я не спала два дня. Не могла. Матиас позволил мне тосковать и горевать в полную силу. Он не пытался меня успокоить, подбодрить. Он знал, что я должна сама справится, но я не могла. Не хотела. Только боль напоминала мне, что я жива, а он нет. Что должно было быть наоборот.
На похороны я не пошла, просто побоялась снова увидеть Дрейка, увидеть в гробу. Ведь если он там, значит всё-его точно нет и никогда не будет. Сутками я прокручивала в голове каждый наш разговор. Я помнила все. Помнила каждый его взгляд, каждое прикосновение, даже болезненное. Помнила его поддержку, его силу, с которой он вытащил меня из жалости к себе и сделал той, кем я являюсь сейчас. Но я больше не чувствовала себя сильной. Без него я все тот же жалкий новобранец, плачущий по ночам в подушку, потерянная сирота. Я не хочу без него, я не могу без него. Пусть мы были не вместе, но мы были частью друг друга, той силой, что движет нашими жизнями. Когда умирают близкие мы жалеем не их, а себя без них.
Дрейк ведь был так молод, он хотел лучшего, как и все мы, но Эдельстин лишил его даже шанса, он убил его, пусть и другими руками. Его ждет расплата. Такая, что все муки ада покажутся ему отдыхом на курорте. Лютая, слепая ярость переполняла меня. В моем сердце не осталось жалости к Эдельстину. Какие бы благородные цели он не преследовал, я его не прощу. Это личное.
Глава 33
Все мы знаем стадии горя. Отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие. Я долгое время не верила в случившееся, ходила по корпусу, заглядывала в каждую казарму и искала Дрейка, спрашивала у солдат, не видел ли кто-то Капитана Голда. Кто-то смотрел на меня как на сумасшедшую, кто-то с сочувствием. Затем я злилась. Злилась на Дрейка за то, что он бросился на мою защиту, прикрыл собой, а теперь оставил наедине с этим миром, пусть и под присмотром Матиаса.