Мой отец не самый положительный пример монарха. Он не мыслит в управлении. Накопление власти и имущества-все, чего он хотел. Строго говоря, он и отцом мне не был. Из жалости, после смерти мамы, он оставил меня у себя. До сих пор не понимаю в качестве кого. Мне не нужно было от него ничего, а он дал мне все, и даже больше. Я ни в чем не нуждался, но у меня не было самого главного-семьи. Я так отчаянно нуждался в ней, но за всю мою жизнь не было никого, кто был бы мне дорог. Только Дрейк Голд стал мне другом и верным подчиненным. Все было так до встречи с Вайолет. С ней я почувствовал себя дома. Лежа под обломками после теракта в корпусе академии, я был готов умереть, но увидел Вайолет, ее шоколадные глаза смотрели на меня именно тем взглядом, что я искал всю жизнь.
Все события наших жизней вели нас в зал заседаний. Мы дошли до предела, жители устали жить, а точнее выживать. Мое рабство было моральным, а у всех остальных практически физическое. То, что мы затеяли с Вай должно было перевернуть наши жизни, и жизни других. Но все сложилось не так как мы думали. Словно во сне я видел как отец стреляет в Вайолет, и она падает в мои руки. Пуля попала ей в плечо, но кровь текла так сильно. Я зажал рану, но алая жизнь все равно проскальзывает сквозь пальцы, забирая мою любимую. Кто-то уже побежал за врачом, а я молился о том, чтобы время остановилось. В дверях показался доктор Крейвин с санитарным. Я понял взгляд на отца и увидел радость на его лице. Ярость затмила мой разум как никогда, и я бросился на него.
— Убийца! — в миг я свалил его с ног, и оказавшись сверху принялся колотить его по лицу, вбивая в пол.
Когда он перестал быть похожим на себя, меня кто-то оттащил, иначе еще минута и я бы его убил. Над Вайолет склонились врачи, и вскоре унесли на носилках в госпиталь, а следом и моего отца.
— Неожиданно, — сказал Вагнер, — мне кажется, что вопрос с внутренними выборами отпал. Ты займёшь место отца?
— Не хочу, — бросил я, — никогда не стремился к власти.
— Возьми город в свои руки, под твоим началом он станет лучше. Я думаю, господа чиновники не будут против?
Все были "за", и только я против. Видя во что власть превратила моего отца, я устроился того же.
— Ты это ты, и каким будет твое руководство решиаешь только ты, — Вагнер положил руку мне на плечо.
— Надеюсь, — после минутного молчания ответил я.
— Нам предстоит еще одно важное голосование. Мы взяли на себя очень важную миссию, и от того насколько мы будем компетентны зависят судьбы очень многих людей. Преступим?
Все собравшиеся согласно кивнули и расселись по местам. Собрание продолжалось до глубокой ночи, и я не находил себе места. Мне было глубоко плевать на происходящее. Значение имела только моя Вай. Почти единогласно главой "Союза объединённых городов" был избран Баско Вагнер. Никто извне нашего союза не мог повлиять на произошедшее. Люди давно живут сами по себе, не зная единства, но вдруг мы положим начало чему-то новому, лучшему. Дождавшись окончания встречи и подписания всех бумаг, я бросился со всех ног в лазарет.
На туго обтянутой койке лежала Вайолет. На ней была белая больничный рубашка. Она была очень бледная, и казалась маленьким ребёнком. На соседней койке лежал отец. Его лицо было сплошным синяком. Поделом ему. Он заслужил смерти за все содеянное, пусть радуется, что у меня не оказалось под рукой пистолета.
Я медленно подошёл к Вайолет, присел на край постели и коснулся ее ладошки. Она была словно ледяная. Даже мои вечно холодные руки были теплее. Я снял пиджак и укрыл любимую.
— Господин, — за спиной раздался голос доктора Крейвина.
— Как она? Почему без сознания?
— Пуля попала в артерию, и бедняжка потеряла много крови, ей нужно время для восстановления, — казалось, доктор был очень расстроен. Я знаю, что всякий раз как Вай попадала в беду он латал ее раны.
— Я останусь здесь, — сказал я, — не хочу оставлять ее одну.
— Как пожелаете, господин, — доктор кивнул, — я принесу для вас обоих одеяла.
— Доктор, спасибо.
— Не благодарите, господин. Эта девочка стала очень близка мне, и если вы желаете ей добра, то избавьте ее от службы тут. Духом она сильна, но ресурсы ее тела не безграничны. Сегодня она была на волоске от смерти. Может случиться так, что ни вас, ни меня не окажется рядом, и тогда мы потеряем нашего храброго львенка.
— Хорошо, доктор, так и поступил. Могу ли я сослаться на вашу рекомендацию. Вам она поверит.
— Я настаиваю, — доктор развернулся уходить.
Ночь я провел не смыкая глаз, и весь следующий день. Под утро, когда отец очнулся, его забрали люди Вагнера. По правде говоря, дальнейшая его судьба мне безразлична. У него был шанс все исправить, отступить, но он пожелал стать ещё большим монстром.
К вечеру на второй день Вай открыла глаза. Ее взгляд был измученным, уставшим.
— Мастиас, — прохрипела она, — где я?
— Ты в лазарете, все в порядке, — я едва не расплакалась, когда снова увидел ее живой.
— Мы должны идти, — Вайолет попыталась подняться, но я слегка поддержал ее, и этого хватило.
— Вот ведь неугомонная! Лежи смирно! А то верю тебя связать!
— Мати, что произошло там, в зале?
— Все позади, и все прошло успешно.
— Это как? — Вайолет нахмурилась, от чего стала еще более милой.
— Это значит, что как только все будет юридически оформлено, ты станешь гражданкой Соза Объединённых Городов.
— Неужели? — на глазах Вайолет выступили слезы.
— Да, мы сделали это. Ты сделала это. Без твоей поддержки я бы не решился на столь рискованный шаг, — я коснулся ладонью волос Вайолет. Мне так нравился ее "ёжик".
— А твой отец?
— Военный трибунал его ждёт. Теперь им займётся Вагнер, как глава Союза.
— Хорошо, — Вайолет прикрыла глаза и откликнулась на подушку. Из под опущеных ресниц текли слезы.
— Вай, я хочу, чтобы ты оставила службу, — строго, насколько мог, сказал я.
— Матиас, как я могу? — Вайолет тут же распахнула глаза.
— Доктор Крейвин сказал, что еще одна рана и ты погибнешь. Не оставляй меня одного, прошу.
— Никогда, — прошептала она, — никогда.
— В тебе вся моя жизнь, запомни это.
— Что будет с нами дальше? — Вайолет потянулась ко мне, цепляясь за край рубашки.
— Дальше будет жизнь, в которой будем только ты и я. Большего мне не нужно.
— Мне тоже, — Вайолет прижаласьько мне так сильно как могла и тихо всхлипнула.
Яркие лучи солнца ворвались в комнату, сквозь распахнутое окно. Ветер трепал шифоновые занавески. Я лениво потянулся, и укрыл тонкой простыней Вайолет. Она улыбнулась сквозь сон, сложив губы трубочкой. Все чаще я вижу ее улыбающейся. Понемногу отпускает постоянный страх о будущем. Прошел месяц как я встал во главе Закрытого города. Только он больше так не называется. Феникс. Мне по душе. Так же как и возрождающаяся птица, наш город восстанет из пепла и будет процветать. Я сделаю все, что будет в моих силах. Слишком много поставлено на карту, слишком много пережитого. Кто я, если не буду достойным памяти погибших, и кто я, если не позабочусь о будущем, если бремя управления легло на мои плечи.
Еще раз смотрю на мирно спящую любимую. Улыбаюсь, целую в губы трубочкой, и собираюсь на работу.