Полдня посвятил Лумборг тщательному изучению отчетов комиссии, работавшей на Кроне после аварии. Здесь тоже было не к чему придраться — все изложено четко, ясно, по пунктам.
В отчете было сказано, что странности в движении «Стардаста» стали отмечаться диспетчером Крона после прохождения транспортом орбиты спутника. «Стардаст» сначала резко увеличил скорость, но затем начал торможение. Войдя в атмосферу планеты, транспорт неожиданно включил маневровые двигатели и попытался выйти на околопланетную орбиту, но, получив от диспетчера второе подтверждение разрешения на посадку, продолжил спуск.
На кассете, снятой диспетчером, было ясно видно, как, по мере приближения к поверхности планеты, посадочная скорость транспорта, вместо того чтобы уменьшаться, быстро возрастала. Диспетчер передал «Стардасту» предупреждение, но транспорт, вместо того чтобы попытаться погасить скорость, опускался все быстрее и быстрее, пока посадка не превратилась в падение.
На снимках места катастрофы можно было увидеть только груду искореженного металла и кучи вывороченной земли.
Заключение о исправности компьютера-диспетчера подписали все члены комиссии.
Выводы комиссии сводились к следующему: причиной аварии могли послужить: 1) неисправность в работе компьютера-пилота «Стардаста» (этот пункт не подписал представитель «Роботара»); 2) неисправность в работе посадочных ускорителей транспорта (пункт не подписан представителем «Галактического транспорта»). В настоящее время, вследствие гибели корабля, точно установить причину аварии не представляется возможным.
Вечером второго дня Лумборг связался с первым президентом «Галактического транспорта».
— Здравствуйте, Лумборг! — Президент лучезарно улыбался во весь экран. — Рад вас видеть. Какие новости?
— Никаких, — охладил его радость Лумборг. — Если, конечно, вы не желаете, чтобы я пересказал вам материалы комиссии.
— Что вы намерены предпринять? — Улыбка смазалась с лица президента. Ему не нравился тон, которым с ним разговаривал Лумборг, не нравилось, как он ведет себя, не нравилась его долговязая фигура, его узкое лицо с длинным носом…
— Я собираюсь встретиться и поговорить со свидетелями аварии. Для дальнейшей работы я должен лететь на Крон. Прибыть туда я хотел бы не как детектив, а в качестве, скажем, журналиста, работающего над книгой о крупнейших катастрофах в космосе. Когда вы сможете мне это устроить?
— В течение трех дней, — ответил президент после непродолжительной консультации с персональным компьютером.
С журналистской карточкой на имя Роберта У. Лоулера в кармане Лумборг вылетел рейсовым пассажирским кораблем Космофлота в сектор XZ-27. На пересадочной станции Вонго его встречал представитель фирмы «Боп».
— Здравствуйте, Лоулер, — приветствовал он Лумборга. — Фирма поручила мне встретить и сопроводить вас на Крон. Меня зовут Джек Майлс.
— Добрый день, Майлс, — пожал протянутую руку Лумборг. — Рад познакомиться.
У Майлса был собственный двухместный катер. Взглянув на компьютер, установленный на борту катера, Лумборг заметил:
— Тоже продукция «Роботара».
— Да, — подтвердил Майлс. — Модель не новая, но работает исправно. Мне часто приходится летать на этом катере на Вонго встречать гостей, и до сих пор он ни разу не подводил. Я не верю в то, что «Стардаст» разбился по вине компьютера, — с закрытыми глазами готов доверить жизнь любому аппарату, на котором стоит эмблема «Роботара».
— Вы случайно не рекламный агент «Роботара»? — пошутил Лумборг.
Майлс рассмеялся.
— Конечно, нет. Но мне нравится их продукция, и я не вижу причин скрывать это. Тем более что наши товары на рынке не конкурируют.
— Вы видели, как разбился «Стардаст»? — перевел разговор на интересующую его тему Лумборг.
— Нет, — отрицательно покачал головой Майлс. — Аварию видели только двое дежурных по космопорту, готовившихся к разгрузке корабля, и диспетчер. Зато вся колония почувствовала, как он упал, — весь поселок вздрогнул, как при хорошем подземном толчке.
— У вас бывают землетрясения?
— Нет, я выразился образно. Поселок, шахты и космопорт расположены в сейсмически неактивной зоне.