— Входите, Джереми. Вы вовремя.
Он потрепал меня по плечу.
Мы прошли через фойе в величественную гостиную. Изнутри дом казался больше, чем снаружи. Мужчина двигался уверенно и свободно, настолько идеально чувствуя себя в своем облачении, что я показался себе инопланетянином в моем. В комнате, уставленной стульями и диванами, частично сдвинутыми к роялю, все места оставались свободными, как в салуне приграничного городка после закрытия шахт.
— Я пригласил бы вас присесть, но, боюсь, у нас нет времени, — сказал он.
Тронув покачивающиеся створки дверей, в зал вошла женщина и обняла мужчину за шею. Она шла нетвердо, и от нее сильно пахло алкоголем и духами. Ее осветленные волосы, черные у корней, торчали кручеными пружинками из-за плохой химической завивки. Ее белая безрукавка открывала толстый живот; такой стала бы любая из девиц на крыльце, если бы не просыхала лет двадцать и загорала, не щадя себя.
— Привет, малыш, — заворковала она с тягучим южным выговором.
Мужчина не шевельнулся, когда женщина повисла у него на шее. Что эта замухрышка делает рядом с таким, как он?
— Это Джереми, — сказал ей мужчина без малейшей неловкости. — Джереми, это моя подруга Кэндис. Она прилетела сегодня утром.
— Рад знакомству. — Я протянул руку.
— О-о, он хорошенький! — Она пьяно ухмыльнулась. Несмотря на ее кричаще яркий макияж, я понял, что раньше она была очень красива. — Надо познакомить тебя с моими дочерьми, — сказала она и насмешливо подмигнула: — Младшая — девственница.
Я смущенно кашлянул.
— Кэнди, налей себе выпить. Мы с Джереми поднимемся наверх.
Он обнял меня за плечи и повел по парадной лестнице на второй этаж. Я залюбовался изысканной обстановкой. Каждая деталь, каждый штрих были безупречны: мраморные арки с гладкогрудыми ангелами, склонявшимися над проходящим, старинные часы и лампы, чья форма повторяла изгибы комнат. Незнакомец тоже шел плавно, как бы обтекая каждый поворот. Женщина внизу вносила единственный диссонанс: казалось, кто-то исторг из инструмента фальшивую ноту. Лукавая, безумная мысль мелькнула у меня: неужели надо мной насмехаются? Может, появление представительницы «белой голытьбы» призвано напомнить мне, кто я есть? Или это у меня разыгралась паранойя? Кто знает, не предпочитает ли незнакомец именно таких Кэндис? В конце концов, Билл Клинтон обладал самыми широкими возможностями, но вспомним вереницу тех, за кем он бегал. Всегда будут сенаторы, которых застанут со спущенными штанами в придорожных мотелях, где они пробуют на вкус разные способы саморазрушения. Так что же это — порок или пародия? Получилось, конечно, смешно, но вопрос в том, кто над кем смеется: я над ними или они надо мной?
Через маленькую дверь мы вошли в кабинет. В центре стоял дубовый стол, вдоль стен тянулись книжные полки, заставленные не книгами, а сувенирами со всего мира: африканскими масками, индийскими идолами, индейскими тотемами и сотнями других, незнакомых мне артефактов.
На одной из стен висела огромная карта мира, где весь свет распластался на двух плоских эллипсах. Из карты торчали сотни булавок, отмечавших разные города.
— Вы побывали во всех этих местах?
— Да. — Его глаза блеснули. — За много лет, разумеется.
Мое внимание привлекла потертая маленькая карта, висевшая в рамке на стене.
— Одна из оригинальных карт поисков на Бимини.[8] Там я немного задержался, — засмеялся он.
Незнакомец не ходил за мной по пятам, позволяя бродить вдоль полок.
— Что это? — спросил я, глядя на толстую закупоренную бутылочку с желтой жидкостью, напомнившую мне уроки химии в старшей школе.
— А. — Мужчина пересек кабинет и приподнял бутылочку. — Это аква регия. Царская водка, смесь соляной и азотной кислот. Знаменита своей способностью растворять золото.
Он взял ручку со стола, что-то настрочил в блокноте, вырвал страницу и протянул ее мне.
Au + 3NO3+ 6H+ → Au3+ + 3NO2 + 3Н2O
Au3+ + 4Cl → АuCl4-
Я кивнул, будто что-то понял, и спросил:
— Вы химик?
Он рассмеялся:
— Вы так удивлены…
— Нет, я только… Я полагал, вы юрист.
Мужчина промолчал.
Я замялся:
— Ведь вы же связаны с…
Он с любопытством посмотрел на меня:
— Химия — мое хобби, но эту царскую водку смешивал не я. Эта мензурка, как и другие вещи в этой комнате, имеет историческую ценность.
8
Район Багамских островов с памятниками природы, происхождение которых вызывает много споров.