— Это дым? — спросил я, указывая на белые клубы.
— Водяной пар. Это гидроцентраль. Здесь, собственно, завод, а там, — он указал на обшарпанное боковое здание со старыми жалюзи, — кабинет управляющего. — Чанс поглядел на меня. — Минут через пять тебе можно будет предъявить обвинения в нарушении границ частной территории, взломе с проникновением и в моем любимом «неподобающем поведении». Прекрасные основания для исключения. Последний шанс.
Я улыбнулся:
— Свобода — один из эвфемизмов выражения «Нечего терять».
— Ты меня-то не агитируй, я уже давно за, — сказал Чанс, и мы пошли в обход здания. Чанс достал из сумки кусачки и некоторое время возился с висячим замком. За забором с висячими цепями начинался поросший травой гравий двора гидроцентрали. В траве я увидел много металлических ящиков, тоже с висячими замками.
Было очень тихо. При каждом шаге под ногами скрипело и хрустело на весь кампус.
Я начал сомневаться в целесообразности нашего предприятия. Может, еще не поздно? Может, я еще успею выскочить в калитку, бросить лыжную маску в канаву, стереть черную сажу и смешаться со студентами, гуляющими субботним вечером на центральной площадке?
Чанс потянул меня за рукав:
— Не задерживайся. Мы здесь как на ладони.
Мы на цыпочках подошли к двери.
Из кожаной поясной сумки Чанс вынул набор отмычек. Эх, увидела бы нас сейчас моя мать… «Каких прекрасных друзей ты там найдешь!»
В нескольких шагах было окно.
— Эх, не умею я с отмычками, черт бы все подрал…
Чанс сунул связку в карман и поднял с земли камень.
— Чанс, нет! — шепотом взмолился я, но опоздал. Стекло разлетелось, звон и грохот эхом разлетелись по пустому двору. Я огляделся, но никого не увидел. Тем же камнем Чанс сбил острые торчащие края, оглянулся и жестом велел мне лезть внутрь.
— Теперь надо действовать быстро, — сказал он. — Только бы в тоннели спуститься, а там скрыться — как нечего делать.
Я полез за ним в окно. Мы попали в какой-то кабинет, затем в шлакобетонный коридор, выкрашенный белым. Чанс двигался быстро, но без определенной цели, заглядывая в каждую дверь. Он начал сыпать проклятьями.
— Давай помогай, черт бы все подрал!
— А что искать?
— Какой-нибудь ход вниз, я не знаю, ну, люк или лестницу.
Я нашел комнату с бетонным полом и голой лампочкой. В полу был люк вроде чердачного.
— Здесь, — позвал я Чанса.
Я попытался открыть крышку, но она была слишком тяжелой.
Чанс опустился на колени рядом со мной. Мы вместе потянули за цепь, и крышка поднялась. Мы отвалили ее, и она с грохотом упала на бетонный пол.
— Иисусе, Джереми! — прошипел Чанс.
— Да ладно, — сказал я и полез вниз по лестнице.
Взглянув вверх, я увидел за Чансом два силуэта. Он поставил ногу на лестницу, но они схватили его и оттащили назад. Его глаза страшно расширились.
— Что за хрень?! — закричал он и упал на спину. Я посмотрел вниз. Можно было просто прыгнуть. Но я не видел, насколько тут высоко. И карта осталась у Чанса. Фонарики тоже у него в сумке. Я не знал, куда идти.
«Забудь обо всем и прыгай!»
В колодец просунулась рука и схватила меня за фуфайку. Я вцепился в руку ногтями. Меня моментально схватили за шею локтевым захватом и резко дернули вверх. Я не мог вздохнуть.
Меня выдернули из люка, и я упал на спину, здорово ударившись о каменный пол.
Нависший надо мной мужчина потыкал в меня ботинком:
— А ну лицом к стене!
Разглядев форму, я с облегчением перевел дух. Полиция кампуса. Майлс писал мне о них, когда сам был первокурсником. Его соседа по комнате, местного парня из ближайшего рабочего поселка, однажды вечером потянуло к корням, он напился с приятелем-старшеклассником, и они пошли тырить номера с машин. Их задержала полиция городка. Студента сразу передали полиции кампуса — ни составления протокола, ни записи в полицейском журнале, никаких последствий. А старшеклассника продержали ночь в камере предварительного заключения, а утром отвели в суд. Я немного расслабился.
— Снять маски, — сказал тот из копов, что стоял ближе ко мне.
Я поколебался, но снял лыжную маску.
Другой коп стоял над Чансом, с интересом разглядывая его.
— Ну что, начинаем объяснять, — велел он.
— Прошу вас, сэр, — забормотал Чанс. — Это все шутка, розыгрыш такой. Мы хотим вступить в студенческое братство. Нам назначили испытание — пройти по паровым тоннелям и украсть тарелку из профессорской столовой. Майк, ну скажи же им! — Чанс посмотрел на меня вытаращенными глазами перепуганного первокурсника.