— Спасибо, это очень… — Шиду уже спал, по обыкновению отвернувшись от костра. Эльфийка улыбнулась, и обула подарок. Чуть-чуть великоваты, но завязки легко исправляли этот недостаток. Омега, наблюдавший за ней, перевел взгляд на спящего:
— Да, глазомер у парня замечательный…
— И вообще у него много достоинств… — задумчиво отозвалась Айшари, делая несколько пробных шажков, — жаль, что он — будущий палач…
— Не скажи, — задумчиво отозвался Омега, забрасывая руки за голову и устраиваясь, опершись спиной о камень, — он подходит для этой работы.
— Нет, он не может быть настолько плох!
— А кто сказал, что он плох? Он беспристрастен.
— Объясни, — эльфийка села на соседний валун.
— Он не станет мучить жертву больше, чем это необходимо… Не потеряет контроль над собой… Знаешь, когда-то давно проводили такой эксперимент — одного человека сажали на специальный стул, и задавали ему вопросы. Если он отвечал неправильно, ему причинялась боль. Другого человека вводили в транс, и давали ему управлять устройством причинения боли… — в красных глазах танцевали отсветы догорающего костра.
— И что? — спросила Айшари.
— У погруженного в транс было всего два рычага управления. Один причинял боль, второй повышал уровень страданий. Практически все испытуемые после очередного неправильного ответа использовали второй рычаг… До тех пор, пока боль не убивала спрашиваемого. Это заложено в человеческой природе. Подозреваю, что и других разумных так…
— Это… — девушка не нашла слов. Омега снова посмотрел на Шиду:
— Но этот парень не такой… Его голова устроена так, что он даже не потянется ко второму рычагу, если ему не скажут. Он беспристрастен, и потому справедлив… А справедливость имеет очень мало общего с милосердием…
Повисло молчание. Омега встал, подбросил дров радостно затрещавший костер и сказал:
— Впрочем, в данный момент у нас есть другая проблема — доставка тебя домой. Как я понял из рассказов Шиду, мы в горах, что на полуденно-восходной оконечности континента… А Дом твой расположен в полуночно-закатной… надо сказать, путь не просто не близкий, а таки обалдеть какой дальний…
— Ну, может и не нужно везти меня домой? — тихо спросила Айшари.
— Айша, не искушай…
— Я серьезно.
Какую-то секунду Омега смотрел прямо в желтые серьезные глаза эльфийки. Потом осторожно сказал:
— Ты уверена? Я хочу сказать, в этом случае у нас будут крупные неприятности с твоим Домом, когда они нас найдут… Вообще, с чего бы это ты не хотела возвращаться домой? — беловолосый оскалился. — Тебя что, замуж выдадут, что ли?
Щеки Айшари потемнели:
— Откуда?!
— Надо же, угадал! И кто он, этот счастливец?
— Озаряющий.
— А-а-а… вот в чем дело… тогда так и говори, что в жертву тебя принесут…
— Что?
— Ну, в самый длинный день в году вырежут сердце и положат на каменный алтарь перед статуей божества в полный рост… Или сожгут… Что ты на меня так смотришь? Разве в ваших краях не так поклоняются дневному светилу?
— Демон, — сказала Айшари так, словно это все объясняло. Потом, вздохнув, пояснила:
— Брак с Озаряющим — ритуал, символизирующий единство Дня и Ночи, проводится он в день Равноденствия, когда Озаряющий и Манящая одновременно поднимаются в небесах. Невеста проводит жизнь в одном из горных храмов, служа Светилу и выходя во внешний мир лишь раз в году… — кулаки девушки сжались. — Я не хочу так жить! Я еще слишком молода!
— А… то есть тебя хотят упечь в монашки…
— Куда?
— Неважно… Что ж, это становится четвертой причиной, почему надо с тобой согласиться… Только перед этим, ответь на один вопрос.
— Слушаю.
— Сегодня Шиду уже обдумывал вариант как от меня избавиться. Он бы наверное даже попробовал… Или попробует, увидим. Почему я ничего подобного не чувствую от тебя?
— Я чту законы Манящей, — просто ответила эльфийка. — И пока ты их не нарушаешь, у меня нет к тебе претензий. Конечно, как личность ты мне не очень приятен… Но тем не менее. Ты убил только тех, кто сам на это шел. Ты спас мою жизнь, и жизнь Шиду. Однако если ты перейдешь черту, и станешь убивать в количестве большем, чем можно оправдать, — в прищуре золотых от света костра глаз читалась решимость, — я тебя уничтожу.
— О как… — Омега нехорошо оскалился, обнажая два ряда зубов, больше подходящих тигру, чем человеку. — А не слишком ли ты много на себя берешь? Пусть ты и избранная Манящей…