Таким образом, Россия богатеет, но чувствует ли это ее население?
Мнение по этому вопросу Сергея Алексашенко:
Да, конечно. Я думаю, что все что-то получают от этого. Больше половины бюджета зависит от нефтяных денег. Цены на нефть растут, в бюджете больше денег, бюджет может позволить себе больше расходов. Просто эти расходы размазываются достаточно тонким слоем, концентрируясь на каких-то отдельных направлениях, — чуть больше или чуть меньше. Соответственно, те, кому досталось много, те выиграли, и значимо выиграли. Они смогли это ощутить. Но они не связывают это с нефтью. А для остальных людей это чувствуется меньше, потому что кусок масла на их кусок хлеба не упал.
Слушателям «Эха Москвы» был задан вопрос: «Вы лично что-то выигрываете от роста цен на нефть?» В результате проголосовало 1002 человека, и 92,3 % из них считают, что они лично ничего не выигрывают от роста цен на нефть, и лишь 7,7 % считают, что выигрывают.
Итак, выигрывает совершенно точно не каждый. Но чтобы было понятно, даже фантастический рост цен на нефть не означает всеобщего богатства. Рост цены нефти на один доллар за баррель в расчете на год дает российской экономике полтора миллиарда долларов. Полтора миллиардов долларов делим на 140 миллионов российского населения. И получается грубо 10 долларов на человека в год — меньше доллара в месяц. Даже если этот доллар всем раздать, реально мало кто ощутит, что он стал богаче.
С другой стороны, во многих арабских нефтяных странах шейхи и султаны обогащаются по полной программе, но и практически всему населению перепадает. Например, в Бахрейне есть деревни, где в каждом доме стоит компьютер.
Но там основная рабочая сила — это индийцы, пакистанцы, которые не имеют гражданских прав, которые не пользуются благами из бюджета. Они строят дороги и дома, живя на нищенскую зарплату, которая, по сравнению с благосостоянием местного населения, в десятки раз меньше.
И второе — есть расчеты, что объем доходов от экспорта нефти на душу населения, например, в Кувейте в 10–15 раз больше, чем в России. Чтобы стать такими же, как Кувейт, надо убрать климат, размах территории и российские природно-географические проблемы. То есть мы Кувейтом точно не станем, ибо у нас нет возможности увеличить экспорт нефти в 10 раз.
И все же — высокая цена на нефть и богатства, которые «сваливаются» на Россию от экспорта природных ресурсов, безусловно, тормозят развитие остальных секторов экономики. Более того, они развращают политическую элиту, которая в свою очередь развращает бизнес-элиту, и все это создает ощущение, что в стране все замечательно. А до тех пор пока в стране все хорошо, до тех пор пока благополучие бюджета и правительства опирается на цены на нефть, правила меняться не будут.
И получается, что, с одной стороны, на Россию обрушивается золотой дождь в виде безумных денег за нефть и газ, а с другой стороны, и бывший президент Путин постоянно говорил, и Медведев говорит о борьбе с бедностью. То есть эти два процесса между собой никак не связаны?
Мнение по этому вопросу Сергея Алексашенко:
Нет, они связаны. Допинг для развития бедности в России — это высокая инфляция. Потому что в период высокой инфляции бедные беднеют быстрее, богатые удерживают свое богатство, их расходы никак не страдают от инфляции. Поэтому мне кажется, что главная задача для борьбы с бедностью — это, во-первых, борьба с инфляцией, во-вторых — это дополнительные бюджетные программы. Бедность нельзя искоренить за неделю, за месяц, за бюджетный год. Это процесс, который будет занимать годы, может быть, даже десятилетия, и по большому счету бедность не может исчезнуть вообще. Наверное, нет такой страны в мире, где нет бедных людей. То есть всегда есть 10 % наименее бедных и 10 % наиболее богатых людей. Они будут всегда, и задача государства состоит в том, чтобы разрыв между бедными последнего десятка, второго десятка, третьего десятка был не таким сильным, как сейчас.
Но причины нашей бедности состоят еще и в неумении пользоваться богатствами, а также в разворовывании этих богатств. Богатством нужно уметь воспользоваться. Любым — найденной тысячей рублей на улице, нефтяной скважиной, забившей неожиданно в центре страны… Нужно уметь наиболее правильным образом использовать эти ресурсы, нужно заставить себя решать другие задачи, которые не связаны только с тем доходом, который ты получаешь. Но это все хорошо только на словах. На практике же, оглядываясь назад, на последние 50–60 лет мировой истории, не найти ни одного примера, когда какая-либо страна проводила экономические реформы, политические реформы, социальные реформы, когда все было хорошо. «Не буди лихо, пока оно тихо» — это основной принцип властей в любой стране. Вот в России по всем показателям сегодня в экономике хорошо. Говорить о том, что нужно что-то менять, — значит нарушить тот баланс сил, баланс интересов, который существует в стране.