Сегодня практически в любой точке мира можно провести референдум, и Европа будет казаться наиболее привлекательным местом для жизни. И это очень важно понимать, это одна из функций новой концепции — социальная. И ясно, что в Европе она развита лучше всех. России же нужно понять, как по этим новым лекалам будет вырисовываться наш проект. Как он будет сориентирован, какие у нас перспективы, как мы можем использовать свои сильные стороны, как мы можем нивелировать те слабости, которые связаны и с фактически уменьшающимся сегодня населением, и с огромными территориями, и с явно распадающейся инфраструктурой.
Конечно, существует внешнее давление, и оно заставляет нас быть максимально динамичными. Наша трагедия в том, что последние годы, крайне благоприятные, когда действительно была очень выгодная для России внешнеэкономическая конъюнктура, мы не использовали для того, чтобы задуматься об этих, таких фундаментальных вопросах, а занимались химерами.
Россия просто развращалась, сидя на нефтяной трубе, и ни о чем не думала — деньги текли и текли. И похоже, мы эти годы просто «проворонили» для проведения собственной модернизации — не только экономической, но и политической, инфраструктурной, социальной.
В результате в последнее время появилось ощущение того, что «так жить нельзя». Если такое ощущение накапливается в обществе, далее возможен социальный заказ на какие-то концепции модернизации, какие-то парадигмы прорыва. Если мы выйдем из нынешнего кризиса с таким пониманием, это будет великим благом для России. К сожалению, похоже, что на сегодняшний день Россия заведомо занимает в рамках этого кризиса позицию, скажем так, сторонней наблюдательницы.
Если судить по риторике наших руководителей, Россия сегодня все однозначно списывает на мировой кризис и, по сути дела, заранее говорит о том, что нам нечему учиться. В мире есть проблемы, они аукнулись у нас. Проблемы в мире закончатся, а нам лишь нужно фактически их пережить. Что обсуждается больше всего в рамках этого кризиса? Цены на нефть. Они вырастут, и у нас будет хорошо. Когда западные страны начнут оживать, и у нас все будет нормально. Но ведь надо обсуждать другие вещи: например, что мы должны сделать, чтобы у нас становилось лучше вне зависимости от того, каковы цены на нефть.
Вообще кризис может привести к позитивным изменениям, но может и убить — как и любая болезнь.
И здесь необходим сначала правильный диагноз, а потом уже методы лечения. Новая мифология, которая сегодня запущена госпропагандой, такова: цены на нефть упали, и у нас все начало валиться, а потом они поднимутся обратно, и у нас все будет хорошо. Это просто ложь, которая не выдерживает элементарного анализа: в 2008 году были самые высокие за все время цены на нефть и именно в этих условиях произошел обвал российской экономики. Это означает, что привели к этой ситуации совсем другие вещи: наша абсолютная неконкурентоспособность, чудовищная коррупция, отсутствие каких-то технологических решений в экономике и в управлении и т. д.
Мнение по этому поводу Гарри Каспарова:
На мой взгляд, здесь нужно говорить о том, что выйти из этого кризиса Россия может только при смене своей политической модели. То есть для меня, например, является очевидным, и это может оказаться трагедией для всех нас, — сохранение в любой форме нынешнего режима, путинского режима, будем его называть по имени, с высокой долей вероятности приведет к необратимым негативным изменениям и, может быть, к распаду нашей страны.
И дело тут даже не в коррупции и не в неэффективности аппарата, хотя и в этом, безусловно, тоже, но проблема еще и в том, что за годы достаточно благополучного существования российская политическая экономическая элита не выработала в себе отношение к этой стране, как к своей собственной. Это фундаментальная вещь. Ни одна модернизация, ни один успешный проект никогда не может иметь успех, если элита не относится к стране, как к собственной стране, которую надо защищать до последнего вздоха. Если посмотреть на чисто экономическую составляющую, то можно увидеть, что за последние годы прибыли российских корпораций типа Газпрома и «Роснефти» были рекордными. Но при этом все мы, как только начался кризис, увидели гигантский долг этих корпораций, и где находятся их прибыли, в какие страны выведены, на какие цели потрачены — совершенно неясно. Получается, что страна создавалась как акционерная фондовая пустышка. Россия совершенно неправильно определила приоритеты. И в этом вина ее руководства.