— Владимир, может быть, тогда объясните нам, какова была истинная цель общества недавних мечтателей? — прищурился Семен Викторович. — Разве не благоденствие?
— Да, благоденствие, — ответил он. — Но не в ущерб нравственности. Если вы помните, предполагалось воспитать человека новой формации, для которого справедливость приоритетна.
— Ну, как вы не понимаете, это же чистая утопия. А у них, — Мохов-старший указал на американца, — реальный пример настоящего процветания и демократии. Их страна — страна действительно равных возможностей. Там совершенно иное качество жизни. И никакой абстрактной заботы — все эксклюзивно. Не нужно изобретать ничего нового: делай как они и живи себе по-человечески.
— Недомыслие тоже эксклюзивно, — раздраженно заметил Некрасов. — А вам не приходило в голову, что возможности одного человека купить целый комбинат и распоряжаться им могут обернуться лишением возможностей нормально жить для нескольких тысяч людей? Потому что в полной власти законного владельца сократить их рабочие места или вообще закрыть все предприятие. Вам не кажется, что цена свободы предпринимателя преступно высока? И что подобное равноправие, о котором вы упомянули, вступает в противоречие со справедливостью?.. Это уже какая-то фальшивая демократия.
— А что ж вы хотели? — развел руками ростовчанин. — На то он и хозяин.
— Я бы хотел, чтобы он был хозяином своей судьбы, но не чужой. А что касается американского образа жизни, то это не что иное, как потакание человеческим слабостям и порокам. Известно же, хочешь преуспеть в бизнесе — похорони совесть. Эгоизм, хитрость, подлость в ходу у любителей наживы. Они обеспечивают успех, и считаются у них добродетелями. А мне бы хотелось жить по-русски: честней, чище, душевней. И то, что меня вынуждают жить по правилам хищников, мне не по сердцу.
— Но так все живут! — теряя хладнокровие, вскричал Семен Викторович.
— В том и беда, не по-божески это. Наши деды вслепую с большой кровью искали путь к более справедливому общественному устройству. Не нашли. Но я надеюсь, что Россия поднимет экономику и снова поищет его.
— Опять вы за своё! Джимми, что я вам говорил? Ну, посмотрите вы на него! Идеалисты — это какое-то проклятье России.
Володя усмехнулся.
— Идеи, что зерна из фараоновой гробницы, силы своей не теряют. Попадая на благодатную почву, они непременно прорастают. Так что хоронить их — пустая затея.
— Но позвольте! Какой же путь еще ей нужен? — начал выходить из себя Семен Викторович. — Ведь ничего лучшего пока не придумано!
— Вот именно, пока. Вы же согласны, что общество несовершенно?
— Да, согласен. Но в мире нет ничего идеального.
— Правильное замечание. Именно поэтому и надо искать. Мы сейчас из одной крайности бросились в другую. Однако порочны обе общественные системы, и вместе с тем у каждой из них есть что-то привлекательное.
— И что ж вы хотите, чтоб мы опять встали по разные стороны баррикад?
— Нет, конечно, — ответил Некрасов. — Коль мы теперь в одном лагере, было бы хорошо вместе поискать модель государства, которая устроила бы всех. Если лучшие аналитики земного шара, используя все самое удачное из мирового опыта, возьмутся за дело…
— Очередная утопическая чушь! — с едким сарказмом перебил Семен Викторович. — Вы что же думаете: что кто-то всерьез отнесется к этому бреду и станет корректировать свое государственное устройство?
— Семен Викторович, а у вас нет ощущения, что мы все давно уже на одной дрейфующей льдине. И безопасность сосуществования в данных условиях — не столь глупая вещь, чтобы пренебрегать ею.
— Как из Васюков не получилось центра Европы, хотя перспективы у этого городка по утверждению Бендера были ослепительные, так не получится и оптимальной для всех модели государства. Я в этом уверен, — ответил он. — А лучшего примера, чем Штаты, не вижу.
— Семен Викторович, а вы лукавите: жить, как Америка, не сможет никто. Даже Европа.
— Это еще почему? — разыграл он свое удивление.
Володя вместо ответа бросил взгляд на американца.
— Джимми, ваш товарищ не понимает, что такое Америка. Объясните ему.
— Нет уж, вы и объясняйте.
— Хорошо. Я буду краток. Америка — это доведенные до абсурда амбиции, намертво, по-бульдожьи схваченный рынок, импортные мозги и мощный военный кулак. И, кроме того, богатые ресурсы, благоприятный климат и завидное географическое расположение — не всем так везет.
Семен Викторович растерянно посмотрел на Джеймса. А тот досадливо заметил:
— Умных голов у нас и своих в достатке.