Мы познакомились 6 лет назад, когда я затеял ремонт в «Фениксе»: Сергей занимался проводкой, и, будучи ответственным мастером, поначалу просто заходил проверить, всё ли работает должным образом; после чего такие визиты вошли у него в привычку: по его же словам, закусочная была островком стабильности в его непредсказуемой жизни – к слову, именно Сергею принадлежит красивая фраза об особенности «Феникса», которую я упомянул ранее. С тех пор хотя бы раз в неделю он выкраивал в своём графике полчаса времени на приём пищи с колой и короткую, ни к чему не обязывающую беседу, в ходе которой мы оба узнавали что-то новое о жизни друг друга и обменивались новостями.
Общением подобные отношения точно не назовёшь – в конце концов, они завязываются с каждым посетителем любой небольшой закусочной, если он ходит в неё с определённой периодичностью, однако Сергея я для себя выделил особенно. Мне нравились по-хорошему простые, упорные люди, зарабатывающие свой хлеб честным трудом.
О своей жизни в Штатах он говорил редко, только если это приходилось к слову. Я знал лишь то, что уехал он вместе с дочерью, которая впоследствии вышла замуж за местного. Кем он работал там, я не знаю, но, по его словам, времени и денег не просто на жизнь, а даже на вышеупомянутые путешествия, у него вполне хватало. Сергей как-то признавался мне, что ему всё равно, в какой стране он будет жить и в какой ему придётся умирать, и я понимаю причину: неприхотливые, но работящие люди вроде Сергея будут чувствовать себя комфортно в любой точке земного шара.
Сравнением русских и американцев он не занимался, а потому непонятно было, рад ли он своему возвращению, или тоскует по загранице. Думается мне, что он просто не замечал различий, которые они не мешали ему работать, а будучи бессильным исправить то, что мешало, не сотрясал зря воздух. Лишь однажды он позволил себе подметить несоответствие в укладе жизни двух народов:
– Там, – сказал он, задумчиво глядя в окно и вытирая салфеткой губы, – всё делается обстоятельно, без спешки, но при этом все всё успевают; у нас же нужно торопиться даже тогда, когда время ещё есть – и даже так ты всё равно опаздываешь.
Словно уравновешивая эту свою вечную спешку, разговаривал он так, как разговаривают старые люди: растягивал слова, усложняя предложения вводными и причастиями, подолгу обмусоливая мысли, непосредственно сути разговора не касавшиеся: мне до сих пор кажется, что именно поэтому у него не заладилось с девушками после развода (наличие дочери подразумевало жену, а о ней мне слышать не приходилось): девушки не любят относительно молодых стариков, брюзжащих только о важных вещах. Впрочем, это могло быть связано с банальным отсутствием у Сергея интереса к делам сердечным и огромным количеством работы.
Однако сегодня я заметил странность в его поведении. Было видно, что Сергей никуда не торопился: тарелка его, обычно опустошавшаяся за три минуты, сейчас была отодвинута на середину стола, огромный бокал с Кока-Колой также был практически не тронут. Телефон, пачка сигарет, записная книжка – всё лежало в стороне, и Сергей наслаждался запахом жареных яиц и бекона, лениво глядя в окно на душную улицу, мечтая или вспоминая что-то. Неожиданно он дёрнулся, прислушался и попросил сделать колонки погромче: я, погружённый утреннюю дремоту, совсем забыл про музыку.
Играла «Скорость» Мумий Тролля: странно, как это «Русский рок конца века» просочился в «Утренний» плейлист! Впрочем, Сергею было наплевать – подперев подбородок рукой, он кивал в такт музыке, негромко подпевая визгливому Лагутенко.
Я не стал менять диск, и, раз уж Сергей сейяас не нуждается в нашем с Вами пристальном внимании, а новые посетители пока не подошли, скажу пару слов про эти самые плейлисты.
По радио частенько крутили низкопробные поделки сомнительной ценности, один и тот же исполнитель надоедал, если включить его альбом целиком, поэтому я решил ставить в «Фениксе» музыку, которую готовил заранее, сортируя песни со всего мира по тому или иному признаку. У меня были «Тяжёлый», «Меланхолический», «Вечерний» и «Танцевальный» плейлисты, были плейлисты имени Моррисона и Морриси, были «Экзотический» и «Классический», имелся даже плейлист «Под пиво» – тысячи их! Если в мире происходило какое-либо событие, которое было настолько масштабным, что весть о нём доходила даже до нашего города, я готовил плейлист и под него: так, имелись «Футбольный» плейлист в честь Чемпионата Мира, «Ирландский» плейлист, игравший в День Святого Патрика, «Космический», который звучал в дни затмений или полнолуний.