— Погоди. С чего ты взял, что Галмар жив?
— А вот тот, с мечом, мне так и сказал — Галмар Каменный кулак привет передает.
Для Блёнвенн последние слова нападавшего не были таким уж веским доказательством того, что второй вождь Братьев Бури жив и готовит возмездие. Может, он добрался до лагеря едва живым и затем умер от ран? Или вообще живым не добрался, а Братья Бури решили использовать это, как вывеску для своей мести?
— А если Галмар до них уже едва живым добрался и вскоре умер? Или лошадь вообще до лагеря уже мертвое тело довезла?
— Если бы он сказал, что мне Ульфрик Буревестник привет передает — я бы не стал так сильно беспокоиться. А тела Галмара ни ты, ни я не видели.
Ярл Винтерхолда был прав. Корир (при помощи своих людей, разумеется) лично уложил тело Ульфрика Буревестника в погребальную ладью и затем сжёг, и за всем этим наблюдал генерал Туллий, а легат Рикке так и вовсе шептала заупокойную молитву по бывшему соратнику. И потому сомнений в том, что бывший ярл Виндхельма мертв и похоронен, не было ни у кого. С Галмаром всего этого не произошло — а пока опознанное мертвое тело не будет запечатано в гробу в ближайшем Зале Мертвых (или сожжено на погребальном костре), покойником объявлять кого-либо нежелательно.
— Может, он всё-таки от ран не оправился? — в глазах Драконорожденной играла надежда: всё же без хорошего целителя и множества лечебных зелий второму вождю Братьев Бури будет тяжело излечиться. — Или не оправится в ближайшем времени.
— Галмар силен и крепок. Да и казнить его в доспехах повели — может, они на себя часть удара и приняли.
— Дураки вы оба, — подала голос Тейна. — Одна — что вообще вмешалась, второй — что её переубедить не сумел.
Блёнвенн с улыбкой подошла к женщине поближе, присела перед ней на корточки и ненавязчиво, ласково погладила её белые волосы.
— Я же не усижу на месте, — через руки бретонки прошло светло-зелёное свечение, плавно перетекавшее по всему телу жены ярла. — Да и, может, к лучшему оно всё, после Вайтрана имперцы всё равно к Винтерхолду рано или поздно двинулись бы.
— Держала бы ты свою магию при себе, — Тейна позволила себе усмехнуться.
— Ладно. Хватит вам обоим сидеть, — жестко произнесла архимаг. — Тут прибраться надо и решить, что делать с трупами. А потом узнать, не вытряс ли чего ваш легат.
— Может, к тебе в подземелья пока перетащим? — предложил ярл.
С недовольным вздохом Драконорожденная закатила глаза.
— Корир, ты видел у меня где-нибудь вывеску «склад дохлых Братьев Бури»?
— Нет, не видел.
— И не увидишь. Потому что у нас её нигде не висит. Складированием дохлых Братьев Бури мы не занимаемся. И, да — оживлять трупы я не умею, я — не некромант.
— А тот колдун из таверны умеет? — поинтересовалась нордка.
— Не знаю, — бретонка с отчаянием в глазах вздохнула.
Разговаривать с архимагом Неласар всё равно не будет: обиделся, словно ребенок, за то, что ему Звезду Азуры не принесли, и до сих пор злится — даже предложение вернуться в Коллегию отверг!
— Может, просто расчленить трупы, сложить всё в мешок и закопать? — предложила девушка. — Всё равно скоро у них кровь свернется и капать не будет.
— Тебе не приходилось оставлять неразделанную дичь в тепле? — недовольно пробурчала Тейна. — Представляешь, как они вонять тут будут, пока у них кровь окончательно не свернется? А сейчас — только грязи развезем больше. Уж лучше так пусть вынесут и где-нибудь закопают.
— Не хочу народ пугать, — возразил Корир. — Лучше просто расстелить побольше тряпок, разделать трупы, завернуть во что-нибудь, чтобы не капало, и вынести по частям в мешках. Эй, парни!
Парочка стражников, охранявших Длинный дом, чинно приблизилась к господину.
— Возьмите побольше каких-нибудь тряпок, расстелите их здесь, затем разрежьте тех на куски и где-нибудь закопайте. А потом всё тут приберите. Любимая, проследишь за всем?
— Ненормальные, — вздохнула нордка. — Вы оба.
Легат Севан Телендас мучился над допросом несостоявшегося убийцы с самого утра. Парень оказался настолько упертым, что выпытать его имя уже казалось огромным достижением. Из коридоров послышались приветственные возгласы: в тюремные помещения пожаловал ярл. Данмер с замученным лицом вышел из небольшого кабинета — давая тем самым понять, что успехов у него нет.
— Ничего интересного так и не рассказал? — уточнила бретонка.
— Ну, смотря с какой стороны посмотреть, — военный грустно вздохнул. — Например, я про свою мать много чего нового узнал.
— В общем, я зову Древиса.
Той проницательности, что обладал легат, вполне хватило, чтобы сделать нехитрый вывод: пока он занимался пленником, произошло что-то ещё.
— Случилось что-то ещё?
— Галмар Каменный Кулак решил передать мне привет, — намеренно равнодушным тоном ответил Корир.
— Его разве не убили? Наши же его в ежа превратили!
— Как выяснилось, нет тела… — ярл с грустным вздохом развел руками.
Драконорожденная, не получив разрешения от Севана Телендаса, прошла в комнату, где имперцы допрашивали пленника. Парня предусмотрительно крепко привязали к стулу; на лице виднелись следы побоев — наверняка, впрочем, они были и на теле, дышал он тяжело — возможно, военные ухитрились сломать ему пару ребер и уж точно выбили пару зубов, но смотрел он на мир без тени страха, со злобой, словно загнанный волк. Девушка бегло изучила записи, сделанные рукой писаря — имя имперцам выбить удалось.
— Гельмут, — мягко позвала бретонка, коснувшись рукой с заклинанием головы парня; норд повернул на неё голову. — Ты же знаешь, кто я?
— Бретонское отродье, которое херачит своей магией во всех подряд, — недружелюбно ответил пленный.
Зеленоватое свечение по его телу едва расползалось — значит, одно из немногих заклинаний школы Иллюзии, которыми овладела архимаг, на него не подействуют так, как хотелось бы, сильная у парня воля. Но даже сейчас уже можно задать несколько нейтральных вопросов, на которые парень даст правдивый ответ.
— Это, в принципе, тоже, — Драконорожденная несложным заклинанием исцелила несколько шрамов на лице пленника. Хотелось показать, что она не желает парню зла. — Но ты же знаешь, что это лишь часть правды обо мне?
— Слушай, я в курсе, что ты пару лет назад назад замочила ящерицу-переростка. Но мне на это плевать, — Гельмут сохранял в голосе странное спокойствие и даже равнодушие. — Ты родилась имперской шлюхой, имперской шлюхой и сдохнешь.
Блёнвенн едва сдерживалась. Бретонское отродье, воровка, драконье отродье, ведьма (с разными не слишком приличными эпитетами)… Ко многому она уже привыкла, но имперской шлюхой её ещё никто никогда не думал называть. Дожилась. Норду плевать на то, что почти три года назад был повержен Алдуин! Сам Алдуин-Мироед, который пожирал в Совнгарде души павших героев! Который пробуждал драконов, нападавших на нордские города!
— А ты напал исподтишка, словно трус, — обиженно парировала архимаг. — Настоящие норды так не поступают. Скажи, тебя подослал Галмар или Кай?
— Галмар, — в глазах норда заиграла злоба. — Да, он жив. Ещё не совсем здоров, но умирать не собирается.
Бретонка вздохнула. Значит, Корир всё-таки не ошибся. И проблемы (если этот парень не блефует) у них двоих только начинаются.
— И он придет сюда, я права? Иначе какой он норд и воин, если будет отсиживаться за спинами своих людей?
— Не беспокойся. Придет. И лично снесет тому рыжему предателю башку.
— Так пусть приходит, — Блёнвенн прожигала Гельмута яростным взглядом. — Пусть накормит своими воинами моих друзей Дюрневира и Одавинга. А тот рыжий предатель лично снесет ему башку.
— К тому времени, как он сюда придет, ты уже сгинешь в Обливионе.
— Поэтому твой удар мне предназначался?
— Да. Меня отправили убить тебя.
Логика в поступках Галмара определенно была: убить Драконорожденную, чтобы защитникам Винтерхолда не пришли на помощь драконы. Что же, заклинание хоть как-то сработало, и удалось выведать у пленника хоть что-то. Но помощь Древиса Нелорена здесь всё равно нужна, пусть мастер Иллюзии заставит его выдать местонахождение лагеря Братьев Бури.