— Заткнись, урод.
— Вот, — увидев, как лицо Марка темнеет от гнева, Ждан оскалился. — Вот ради этого, я готов идти на многое. Так что решай, Самойлов. Ты либо отказываешься от своих планов на Катю, либо твоя подруга получает братишку по частям. Ему для того, чтоб отрабатывать, уши и пальцы не нужны. А ей будет приятно получить такие сувениры. Правда?
Марк промолчал. Наверное, именно этого боялся. Что придется выбирать. Выбирать между спокойствием за дочь и за Снежану. Чертов Ждан.
— Я даю тебе день, Самойлов. Решай. Забирай иск или получишь первый привет от Кубы. Только правильно решай. Хотя какое тут правильно? Тебе ведь по любому будет хреново… И это не может не радовать уже меня…
Смеялся Жданов в спину удаляющемуся Марку. Что он должен был ответить? Послать этого ублюдка в очередной раз? Или принять решение прямо здесь? Он не смог бы. Ему нужно, подумать, все взвесить, смириться… Черт.
Диму вдруг захотелось освободить хотя бы для того, чтоб заехать по мордам лично. Этот урод не стоит тех усилий, которые придется приложить для спасения его вонючей шкуры.
Марк вышел из клуба, щурясь от солнца, которое больно ударило по глазам после темноты помещения.
Сейчас хотелось кого‑то задушить своими руками. Даже не кого‑то. А двух конкретных людей — сначала Ждана, а потом Диму. Хотя порядок произвольный. Как? Ну как все могло выкрутиться именно таким образом? Почему именно Снежин брат такая гнида? Почему самолюбие именно Ждана когда‑то так сильно задели его издевательства? Почему Кате еще не четырнадцать? Почему он не может просто забрать ее, Снежку, отца с Мариной и уехать отсюда куда глаза глядят?
Из раздумий его вырвала трель звонка. Марк достал телефон из кармана, удивился. На какое‑то время застыл, а потом взял трубку.
— Алло.
— Алло. Нам нужно поговорить, Марк.
— Где и когда?
— У меня, через час.
— Хорошо.
Скинув вызов, Марк направился к машине быстрей.
Этот звонок стал неожиданным, но… Чем черт не шутит? Самарский ведь тоже связан с этой историей. Возможно, даже больше, чем Марку кажется.
Следующей точкой, которую Самойлов должен был посетить — офис Самарского. Когда‑то они не договорили под дверью Снежаны, теперь, кажется, самое время закончить тот разговор.
— Ярослав Анатольевич, господин Самойлов ждет вас, — как только Марк оказался у стойки, секретарь тут же доложила Ярославу о его прибытии.
— Пригласи, — Яр встал из‑за стола, вышел в центр комнаты. — Марк, — стоило Самойлову попасть в кабинет, протянул руку для пожатия.
— Ярослав.
Самойлов вошел, обернулся, дождался, когда дверь за его спиной закроется, а потом обратил все свое внимание на Яра.
— Можешь не волноваться, то, о чем я хочу поговорить, не касается Саши и ваших с ней дел. Туда я не лезу.
Марк хмыкнул. Печально, но вполне возможно, что совсем скоро лезть будет уже некуда. Дела все переведутся.
— О чем тогда ты хочешь поговорить?
— О Дмитрии Ермолове.
Прямой взгляд голубых глаз встретился с полным сомнений взглядом карих. Марк почему‑то думал, что тянуть из Самарского хоть какую‑то информацию придется долго и мучительно, а получилось…
— Я знаю, что он попал на деньги какому‑то авторитету. Знаю, что он до сих пор жив, а еще, что это все как‑то связано с тобой и Снежаной.
— Он напичкал квартиру Снежи товаром, даже не сказав об этом ей. Хороший у нее брат, а у тебя друг…
Яр сжал кулаки, ругнувшись сквозь зубы.
— И ты…
— Я сделал то, что должен был — уничтожил наркотики к ядреной фени. Этот придурок пытался обвести вокруг пальца Ждана, это того, который авторитет.
— Это ему он задолжал?
— Да. С ним такие шутки не прошли, и теперь он наверняка сидит в каком‑то подвале, ждет, когда придет расправа.
— А она придет. — Яр повторил слова Самойлова скорей для себя.
— Обязательно придет. Но проблема в том, что я должен помочь этому ублюдку. — Теперь кулаки сжал уже Марк. Его бесила эта ситуация. Бесил человек, из‑за которого он теперь должен был пытаться извернуться, обхитрить Жданова. До сегодняшнего дня все было предельно ясно — был их с Сашей план, была вера в то, что он сработает, была поддержка в лице Снежаны, которая верит в это так же, как все в его окружении. А после разговора со Жданом Марк почувствовал, что отступает на три шага назад. Прямой путь к давней мечте, получению единоличной опеки над дочерью, теперь стал каким‑то слишком тернистым и извилистым.
— А я должен сделать так, чтоб этот ублюдок больше никогда не появился в жизни близких мне людей. Позволить этому Ждану его убить было бы проще, но у меня есть еще одна мысль…
Вновь взгляды мужчин скрестились, оба решительные, оба уверенные и понимающие — кажется, им повезло, на этот раз они по одну сторону баррикад.
— Давай, сначала я расскажу, что знаю, а потом то же самое сделаешь ты, — если честно, Яр до последнего не был уверен, что Марк отреагирует на этот разговор адекватно. Помнил, какой была их последняя беседа, понимал, что Самойлов может совершенно не жаждать встречи с ним. Но, с другой стороны, так же понимал, что Марк‑то в этой самой встрече заинтересован. Заинтересован куда больше, чем он сам.
Пусть это будет маленькая благодарность за помощь Саше. Ведь не только она помогает ему вернуть ребенка, Марк тоже помогает ей обрести веру в себя. В благодарность за это, Ярослав готов сделать жест доброй воли и даже не один…
После небольшого пояснения, что к чему, Яр вернулся за стол, Марк устроился напротив. Им предстоял долгий разговор.
— Этого твоего Ждана пасут. Я пробивал по своим каналам. В его группировке работает агент. Они собираются расковырять то гнездо.
— Почему именно сейчас?
— Он перешел дорогу кое — кому важному. Как мне сказали, стоял костью в горле уже несколько лет, а сейчас просто сверху дали отмашку на то, что можно брать.
— Знать бы, кто дал отмашку, — Марк хмыкнул. — Я бы лично сходил, поблагодарил…
Самарский улыбнулся в ответ.
— Можешь меня поблагодарить. Я отмашек не давал, но записать тебя в должники буду рад.
— Нет уж, Ярослав Анатольевич, я предпочитаю быть в должниках у вашей жены.
Улыбка Самарского стала еще шире. Нет, теперь‑то он за нее не переживал, и уж тем более не ревновал. Теперь и сам предвкушал, как его малышка сделает так, что Самойлов действительно окажется у нее в должниках.
— Давай по делу. В его команде работает агент. Он среди приближенных. Сейчас они ждут, когда будет заключаться более — менее крупная сделка. Хотят поймать с поличным на большой партии.
— Он сам не сунется.
— Конечно, не сунется. Но это и не нужно. Его хотят поймать, Марк. Просто нужна формальность. Нужна шумная, крупная, показательная формальность.
— Это очень радует меня, но при чем тут Дима? — сейчас Марк жалел об одном — что встреча с Ярославом случилась после встречи со Жданом. Сложись все иначе, он был бы рад провести несколько минут в компании Пети Жданова. Посмотреть на него, увидеть самоуверенность во взгляде, осознать, как скоро самоуверенность из этого взгляда исчезнет.
— Ты же сам сказал, что должен помочь.
— Должен.
— Ну, тогда расслабься и слушай, как именно ты поможешь.
Расслабиться не получилось, а вот слушать было очень даже интересно.
— Скорей всего поставку поручат именно Диме.
— Почему?
— Контрагенты не проверены, этот твой Ждан очень аккуратный. Искренне считает, что сможет себя обезопасить, пустив на дело того, кого не жалко. Диму, очевидно, ему не жалко. Его и мне не жалко, если честно. Только Снеже.
— Он ее брат.
— К сожалению.
— К сожалению, — не согласиться Марк не мог. Он не питал нежных чувств к незнакомому Диме. Не питал раньше, а сегодня ощутил особое отвращение, ведь из‑за него могло разрушиться все.
— Так вот, на дело отправят Диму. Агент его проинструктирует. Он сделает все так, как нужно, а потом, при задержании, сдаст Ждана. Все.
— Все так просто…
— Все очень просто, когда человека хотят поймать, Марк.
— А что должен делать я? Почему ты решил посвятить меня во все это? — едя к Самарскому, Марк не надеялся на подобный разговор. Не надеялся, что его проблемы, которые еще полчаса тому казались нерешаемыми, окажутся настолько простыми.
— Подумал, что ты захочешь это знать. Саша сказала, что этот урод пытается выйти на тебя через Диму, я посчитал, что ты должен быть в курсе.
— Спасибо.
— Не за что. Скажешь спасибо Саше… И Снежане. Это и для нее…
— Что "это"? — Марк проследил за тем, как лицо Самарского темнеет, еще толком не понимая причины таких перемен.
— Дима — гнида, Марк. По — хорошему, прикопай его кто‑то, мир не сильно пострадал бы от этого. А лично я… Испытал бы облегчение, наверное. Но есть Снежа. Снежа, перед которой я виноват и которая не заслуживает того, чтоб оплакивать своего братца — урода.
— То есть ты делаешь это для Снежаны?
— Я делаю это потому, что так будет правильно. Я не стал бы марать руки об него. Но терпеть, что он ходит где‑то рядом, постоянно угрожая одним своим существованием моей семье, тоже бы не стал. Он сам сделал все, чтоб его история закончилась так. Я не верю в то, что он когда‑то исправится. Не верю в то, что из него когда‑то получится нормальный человек. Понятия не имею, что должно произойти, чтоб до него наконец‑то дошло, сколько же дерьма он сотворил.
— Ярослав Анатольевич… — Марк усмехнулся. — Просто скажите, что делаете это для Снежаны. Морду вам бить я не стану.
Не сразу, но Яр улыбнулся в ответ.
— В том числе. А вы с ней…
— Надеюсь, что мы с ней. Сейчас, потом… Всегда — это слишком уж высокопарно, но я был бы не против.
— Я ревновал Сашу к тебе. — Сейчас, когда все вывернулось таким неожиданным образом, признаваться в этом было очень легко.
— Я ревновал к тебе Снежу. Не скажу, что беспочвенно, но и Сашей у тебя тоже был шанс попасть в точку. Если бы ты не успел раньше, то…
— Не перегибай, Самойлов. Ты‑то мне, может, в морду и не дашь, а вот я могу, — не было в их перепалке злости и реальной угрозы. Сейчас они походили скорей на мальчишек. Задиристых и хвастливых.
— Можешь, но не станешь. Мы ведь по одну сторону. Кроме того… Кажется, делить нам нечего.
— Нечего.
Яр кивнул, вставая из‑за стола. Вновь протянул руку для рукопожатия.
— Получается, мы просто ждем…
— Получается, ждем.
— Непривычно, — Марк передернул плечами, действительно чувствуя себя странно.
— Непривычно, — так же странно, как и сам Ярослав.
Они ведь привыкли, что решать все приходится самим. Самим заниматься делом от начала и до победного. Самим организовывать, исполнять, контролировать, а сейчас впервые предстояло… ждать. Ждать, пока другие люди сделают то, от чего напрямую зависит их жизнь.
Ни Ярослав, ни Марк не могли вспомнить, когда подобное происходило с ними в последний раз. Оказывается, есть вещи, от них не зависящие.
— Что ты делал тогда у Снежаны? Той ночью? — Марк почему‑то вспомнил об этом именно сейчас. Просто стало интересно.
— Хотел предупредить, чтоб не связывалась с Димой. А что?
— Ничего, — Марк усмехнулся. Теперь, те сомнения казались такими глупыми, а ведь тогда все было очевидным. Очевидным и таким неправильным. — Я тогда повел себя как придурок.
— Впервые?
— Нет.
— Я больше скажу, не впервые и далеко не в последний раз… — Яр хмыкнул.
— Это ты из своего опыта?
— Ну а из чьего же еще?
— Снеже везет на придурков, — Марк прошелся оценивающим взглядом по Самарскому, расплываясь в улыбке. — Саше тоже.
— Мне почему‑то кажется, что везет скорей нам, — взгляд Яра на секунду стал отсутствующим, кажется, перед его глазами на какое‑то время стало другое лицо.
Спорить Марк не стал. Сегодня ему дико повезло. А еще больше повезло несколько месяцев тому, когда Самарский посоветовал хорошего фотографа. Будто невзначай протянул визитку с номером телефона неизвестной Снежаны Ермоловой. Он ведь не мог представить, как много значит этот его поступок. А он оказался очень важным.
На секунду Марк попытался представить, что было бы, не окажись он тогда на пороге студии Снежи. Попытался… и не смог.
Им суждено было встретиться. Суждено было разойтись и опять пересечься, пройти через череду испытаний недоверием, отголосками прошлых падений, сомнений в будущем, чтоб сейчас он стоял вот так в кабинете Самарского, и не мог представить, как был бы без нее.