- Ну, я так и думал, - кивнул Норах. - Сядем?
- Давай, - согласилась Иефа. Орк нашел место посуше у корней старого дерева, усадил полуэльфку и устроился рядом. Иефа помолчала немножко и вздохнула. - Я хотела чуть-чуть тишины. И чтобы никто не смотрел на меня с жалостью. И чтобы никто не обсуждал мою сломанную спину и перспективы мытья моей задницы так, будто меня здесь нет.
- Приятного мало.
- Ещё я хочу попросить тебя.
- Попроси.
- Я могла бы попросить их, но они всё равно сделают всё по-своему. Они ведь всегда лучше меня знают, как на самом деле надо.
- Зря ты так. Дварф за тебя кому угодно глотку перегрызёт, поверь мне.
- Я знаю. То есть... Я тоже так думала. Ты не отвлекай меня сейчас. Понимаешь, очень больно... постоянно. Внутри. Снаружи. Везде! И всё время хочется спать - невыносимо. Лечить - ты слышал - никто меня не будет. А само, боюсь, не заживёт.
- Мы придумаем что-нибудь. Хочешь, я тебя заберу - найдём какого-нибудь целителя, который не побоится дурацкого привидения...
- Нет, погоди... - Иефа взяла орка за руку, раскрыла его ладонь, положила в центр скрученный сухой листик. - Видишь, вот такая я была. Сожми кулак.
Норах послушался, а когда разжал пальцы, от листика осталась невесомая труха.
- А вот такая я сейчас, - сказала полуэльфка, поднесла ладонь орка к лицу и легко подула. Остатки листика, подхваченные теплым дыханием барда, поднялись в воздух и пропали в темноте.
- Брось, - неуверенно пробормотал орк, отнял руку и вытер ладонь о штанину.
- Нет, слушай. Она меня почти сломала. Я устала, очень. А она ждёт. Ждёт, когда я снова попадусь, будто в бесконечной засаде сидит, понимаешь? И я не знаю, выдержу ли. И ещё я не знаю, можно ли мне спать или падать в обморок, но я очень близка и к тому, и к другому. У меня довольно часто звенит в ушах и перед глазами всё плывёт. Так вот... если она возьмётся за меня, когда я отключусь... Нет, не так. Просто: если я отключусь - свяжи меня. И... Я очень не хочу умирать, Норах. Очень не хочу. Мне страшно. Поэтому... Пожалуйста, не сдавайся.
- Всё? - почти злобно спросил орк и смачно сплюнул в темноту. Судя по обиженному бурчанию, попал в совомедведя.
- Нет, не всё. Она очень хитрая. Она будет притворяться мной, если это поможет ей освободиться. Убеди их, что это не я. Не дай ей всех обмануть. Не выпускайте её, слышишь?
- Почему ты решила, что я справлюсь с этим лучше твоих приятелей? Я тебя знаю без году неделю!
- Стив говорил с нами ни не почувствовал разницы. А если Стив не почувствовал - остальные и подавно. А ты различаешь, не знаю, почему.
- Ещё указания будут? Может, на случай безвременной кончины? - саркастически хмыкнул орк.
- Если ты пытался меня сейчас вывести и таким образом избавиться от разговора, у тебя не получилось, Норах, прости. Так что - да, указания будут. Если я всё-таки... Если вдруг всё закончится плохо...
- Если ты умрёшь, да, - яростно-любезно подсказал орк.
- Если я умру, да, - дрогнувшим голосом повторила Иефа. - Спасибо. Если я умру, позаботься о Вилке. Они оставили его в пещерах, когда я умерла в первый раз. Обещай, что ты не бросишь его, если что.
- Теперь наконец-то всё?! - рявкнул орк.
- Обещай! - упрямо потребовала полуэльфка.
- Да иди ты в задницу!
- Норах!
- Иефа!
- Норах, пожалуйста. Обещай...
- Я тебе вообще никто. Ты не имеешь права требовать!
Иефа помолчала, тоскливо рассматривая свою изувеченную руку, - Этна наложила лубок из коры и палочек, и кисть больше смахивала на разбухшую болотную корягу, чем на руку, когда-то касавшуюся струн лютни. "Я, наверное, больше никогда не смогу играть", - подумала полуэльфка.
- Иефа, - подал голос орк. Иефа не ответила - ей казалось, что всё уже было сказано. О чем ещё говорить? - Иефа, послушай. Прости. Я обещаю тебе: я свяжу тебя, как только ты отключишься. Я обещаю тебе: я не отойду от тебя ни на шаг. Я обещаю тебе: я не позволю никому и пальцем тебя коснуться, пока не буду уверен окончательно и бесповоротно, что это ты. Я обещаю тебе: я не спутаю тебя с ней, потому что это невозможно - ты такая одна, и она не сможет притвориться тобой, у неё для этого кишка тонка. Я обещаю тебе: я не сдамся, ни за что на свете не сдамся, пока сам жив. Но я не могу тебе обещать, что позабочусь о твоём совомедведе, когда ты умрёшь. Потому что ты не умрёшь. Я тебе не позволю.
- Ну и дурак, - вздохнула Иефа. - Ты же понимаешь, что пока я жива, выспаться тебе не светит.
- Ты на что это намекаешь? - ехидно поднял бровь Норах.
- Неисправим, - покачала головой Иефа и протянула к нему руки. - Пошли обратно. А то Зулин решит, что у меня запор на нервной почве случился.
- Кто ещё неисправим, - фыркнул орк, подхватил барда на руки и зашагал обратно к лагерю. Вилка, так и не понявший, на кой ляд была эта прогулка, послушно потрусил следом.
***
Когда Норах подошел к лагерю, там было непривычно тихо. Иефа была уверена, что они вернутся в самый разгар каких-нибудь особенно дурацких разбирательств - то ли Зулин будет пререкаться со Стивом из-за таинственного содержимого пресловутого коричневого мешка, то ли Ааронн будет выговаривать Зулину за его неумение обращаться с магическими предметами - а в том, что маг понятия не имеет, как использовать мирогляд, Иефа не сомневалась ни секунды... Но в лагере молчали. Норах вышел из зарослей и нырнул в это молчание, как в стоячую воду, и у Иефы противно засосало под ложечкой. Или они уже всё обсудили, и ждут её с вопросами наготове, и тогда - прощай, ущербный предрассветный отдых, или...
- Мы уже начали волноваться, куда вы пропали, - странным голосом сказала дриада. А Стив медленно поднялся на ноги.
- Мы не пропали, - осторожно ответила Иефа. - Я просто ещё не приноровилась...
Ей не нравилось, как старательно смотрел в сторону Зулин. Ей не нравилось, что Стив вдруг оказался за спиной у орка. И ещё Вилка - Вилка ощетинил перья на загривке и застыл.
- Что тут... - начала было Иефа, но договорить не успела. Норах наклонился, опуская её на плащ, но так и не выпрямился: дварф, не произнеся ни единого слова, ударил его обухом по затылку. У орка закатились глаза, и он начал валиться прямо на Иефу. Стив с Ааронном подскочили к нему с двух сторон, оттащили, свалили на землю, принялись вязать.
- Норах! - отчаянно закричала полуэльфка, пытаясь приподняться на руках, но руки не слушались, подламывались, и она падала на плащ и переставала видеть, что происходит возле костра, и снова пыталась. Раздался гневный рёв Вилки - Иефа дёрнулась на звук и увидела, как детёныш встаёт на дыбы и бьёт лапами сунувшегося было к хозяйке Зулина, и маг шарахается от бестии, и в его ладони начинает светиться, формируясь, огневик.
- Вилка, нет! Зулин, не смей! Не смей! Вилка, вернись, Вилка! Ко мне! - Иефа поползла по холодной земле, задыхаясь от боли, ужаса и усилий, опираясь на локти, подтягивая непослушное тяжёлое тело. Волосы падали на лицо, липли к мокрому от пота лбу и всё никак не получалось убрать их, чтобы увидеть...
- Иефа, не сопротивляйся, послушай, так надо, у нас нет другого выхода, - прорвался сквозь нарастающий шум в ушах настойчивый голос дриады.
- Этна... - Иефа обернулась, повалилась на землю, неловко вывернувшись, ухватила здоровой рукой дриаду за предплечье. - Этна, что они делают?! Они с ума сошли?! Их подчинил кто-то?! Этна, помоги!
- Не сопротивляйся, - повторила дриада и затянула на запястье барда верёвочную петлю.
Иефа долю секунды ошалело смотрела на верёвку, не веря своим глазам. Это было слишком. Это. Было Слишком. Резко рвануть за предплечье, повалить на себя. Вцепиться в волосы здоровой рукой, потянуть ещё немного и впиться зубами - вслепую.
Дриада забилась и закричала, Иефа почувствовала, как потекло в рот тёплое и солёное. Потом кто-то ударил её ногой в бок, вышиб из неё дух, и полуэльфка не сдержалась - разжала зубы, захрипела, хватая ртом воздух. Дриада куда-то пропала, оставив в скрюченных пальцах барда прядь волос с окровавленным лоскутком кожи, и полуэльфка тут же забыла про неё - перевернулась на живот, снова попыталась ползти.