— Папа! — он выглядел по-другому. Я побежала за ним и услышала дыхание Люциана рядом со мной. — Папа! — мы последовали за ним вниз по лестнице, но тот был быстрее.
— Он не слышит тебя, Елена, — Люциан схватил меня за руку и оттащил назад.
Я остановилась, наблюдая, как он проходит через огромные двери. Я огляделась и оказалась в вестибюле. Он был прекрасен, и было три других лестницы, а также та, по которой мы только что спустились. Все они вели на разные уровни замка. Я затаила дыхание, когда мой взгляд остановился на большом портрете королевы Катрины, моей матери, висящем на одной стене.
— Люциан, это то, о чем я думаю?
Он улыбнулся.
— Добро пожаловать домой, принцесса.
— Не смей меня так называть, — я игриво шлепнула его тыльной стороной ладони.
Он снова хихикнул.
— Пойдем, у меня такое чувство, что мы должны следовать за твоим отцом, — он схватил меня за руку и провел через те же двери, из которых только что вышел мой отец.
По какой-то причине мы двигались быстрее, чем обычные люди, и вскоре мы обнаружили, что мой отец разговаривает с другим человеком. Он протянул ему поводья, прикрепленные к крупной лошади кремового цвета. Отец запрыгнул на лошадь. Парень, который дал ему поводья, посмотрел мимо меня, и еще одна сильная эмоция пронзила мое тело. Это был мой отец, тот, кто вырастил меня, Герберт, Жако, как бы его ни звали. Он выглядел таким другим, моложе, счастливее.
— Елена, ты в порядке?
— Это мой папа.
— Жако тот человек, который вырастил тебя?
Я кивнула и мягко улыбнулась. Я сделала в его сторону пару шагов, но Люциан снова схватил меня за руку.
— Он не может видеть тебя, дорогая. Мы должны идти, — он посмотрел мимо меня, и я нашла своего настоящего отца, уходящего на лошади. Тот торопился, и нам пришлось бежать за ним. Он все время оглядывался через плечо, отчего мне захотелось пригнуться.
Люциан усмехался всякий раз и потянул меня за руку, чтобы продолжить.
Он не может видеть тебя, Елена. Никто тебя не видит, я напоминала себе снова и снова. Это было такое странное чувство. Если я не умерла, тогда какого черта я здесь делаю? И как я могла бежать со скоростью ветра?
Король Альберт отправился в лес после того, как еще раз осмотрел территорию. Мы следовали за ним и наблюдали, как он остановился и слез с коня. Отец привязал его к дереву и пошел небольшой тропинкой влево. Мы последовали за ним дальше, пока он не остановился перед огромным валуном. Король произнес заклинание, и валун покатился с дороги. Он огляделся в последний раз, чтобы убедиться, что за ним никто не следит.
Я замерла, когда его взгляд упал на меня, но он оглянулся и исчез через дыру в скалах. Мы проскользнули до того, как валун вернулся на свое место, и увидели, как король Альберт зажег искусственный факел и пошел дальше, спускаясь по крутому проходу.
— Почему мы здесь? — тихо спросила я Люциана, когда мы шли за мерцающим светом.
— Я пока не знаю, но все происходит не просто так, Елена. Я даже не думаю, что сейчас наше время. Я думаю, это где-то в прошлом.
— Прошлое? Не будь таким нелепым.
— Это Пейя, Елена, — он поднял глаза и прошел мимо меня.
Я тихо выдохнула и пошла за ним дальше по коридору, который, наконец, привел в другой лес. Мы нашли небольшую деревянную хижину посередине. Изнутри послышались ужасные крики, и король Альберт подбежал к двери. Мы начали набирать темп.
Мы с Люцианом вошли в хижину вместе с отцом, и оба задохнулись, когда обнаружили королеву Катрину, лежащую на кровати. Она была беременна и выглядела так, будто ей было ужасно больно.
Тания Ле Фрей была рядом с ней.
— Что я могу сделать? — сказал мой отец и присел рядом с кроватью.
Я подошла к изголовью кровати, чтобы видеть лицо королевы. Она выглядела усталой, пряди мокрых волос липли к лицу, и пот стекал по лбу, но она была все еще великолепна, как и на всех фотографиях.
— Принеси мне одеяло и еще горячей воды. Не слишком горячей, Альберт, — приказала Тания. — И что тебя так задержало?
— Ты же знаешь, мне нелегко улизнуть. Вообще-то, мне пришлось сказать Роберту идти домой. Он догадывается, что что-то не так, Тания.
— Мы говорили об этом, чем меньше людей знают, тем лучше.
— Он мой дракон, — тихо зарычал отец, готовя огромный таз с водой.