— Его допросят, но Калеб скажет, что вы вдвоем были заодно.
— Это неправда.
— Тебе не нужно ничего объяснять или доказывать, кто ты. Я это понял, когда впервые увидел тебя в музее. Ты их ребенок, если кто-то этого не видит, он полный глупец.
— Король Калеб не видит.
— Ты ошибаешься. Именно поэтому он и противится. У меня есть подозрение, что он боится. Он напуган, потому что боится все потерять. Он изменился в худшую сторону. Войны оставляют шрамы, и последняя оставила огромный шрам, который не заживёт никогда. Он собирается лишить тебя права наследования, но я тебе обещаю, Маргарет и я будем на твоей стороне, что бы кто ни сказал.
Я закрыла глаза и кивнула.
— Спасибо. Я знаю, вам, должно быть, тяжело говорить это после всего, что я сделала.
— Что? — нахмурился он.
— Если бы Люциан не полюбил меня, он бы не вернулся за мной в ту пещеру и остался бы жив.
— Елена, — вздохнул он, — Люциан погиб, спасая любимую и защищая принцессу Пейи. Мне больно от того, что он осуществил обе свои мечты, так и не узнав об этом.
Я покачала головой и прикусила губу.
— Он узнал. Тания рассказала мне, что он сразу обо всем догадался. Он обмолвился о моем имени, и она смогла рассказать ему обо всем. Поэтому он и вернулся.
Между нами повисла пауза, и мы просто смотрели друг на друга.
— Спасибо, что поделилась со мной, — он улыбнулся, но из-за грусти в глазах улыбка получилась ненастоящей. — Он погиб за то, во что верил. Мне всегда будет не хватать его, их обоих. Но они подарили мне так много радости и заставили гордиться собой, прожив совсем недолго. Благодаря им, то, что осталось от меня, никогда не потеряет человечность, — он встал и нежно поцеловал меня в лоб, совсем как делал папа, в смысле, Герберт, когда я была маленькой. — Спи сладко, принцесса. Тебе нужен отдых.
Я закрыла глаза и услышала его удаляющиеся шаги.
Глава 35
В последующие дни академия превратилась в сумасшедший дом. Ко мне в больницу пришла группа людей, я их даже никогда не встречала. Они все очень хорошо знали моего отца короля и бла-бла-бла, и почему-то они думали, что я стану продолжательницей его дела.
Газеты пестрили фото моего заявления прав на Блейка и новостями о том, что я потомок королевы Катрины и короля Альберта, но также имелись и те, кто в этом не верил, кто с пеной у рта утверждал обратное, особенно по радио.
— Откуда она взялась? Король и королева сказали бы нам, если бы у них появилась дочь. Если ты спросишь меня, Леонард, она…
Констанс выключила радио.
— Что за тупица, что она может знать? — пробубнила Констанс в своем кабинете. Странно, что мой суперслух исчез, когда Кара умерла, и вернулся в десятикратном размере, когда я очнулась.
Она больше не включала радио в больнице, но я каждое утро слышала, как толпы народа обсуждали заявление прав и меня, и кто я такая.
Стук в дверь вывел меня из обдумывания того кошмара, в котором я находилась.
Бекки и Сэмми прислонились к дверному проёму, не заходя.
— Где Констанс? — спросила Бекки.
— Вы можете заходить, — ответила она из своего кабинета, и девчонки улыбнулись.
— Привет, док, — Джордж зашел сразу после них.
Она не ответила, потому что, как я слышала, говорила по своему кэмми.
Бекки бросила кипу газет и два журнала на угол моей кровати.
— Это обязательно?
— Ты должна подготовиться к этому, Елена, — сказала Бекки и села, взяв в руки одну из газет.
— О, эта нормальная. Тут все, как обычно. На самом деле, они верят тебе, и проявляют невероятную доброту, расшифровывая твоё предсказание, они пишут, что ты должна была заявить права на Блейка, чтобы все смогли узнать, кто ты.
— И все же есть и те, кто говорят, что ты смогла это сделать, потому что ты сама Рубикон.
— Как, например, этот, — Бекки швырнула журнал в стену, из-за чего мы с Сэмми рассмеялись.
Вот поэтому я и не знала, как, черт возьми, я собиралась убедить этих людей, что я та, кем назвалась.
У короля и королевы не осталось доступных образцов ДНК в этой части Пейи, их жизни, как и медицинские записи остались в Итане. Из-за того, что они были царственными особами, в интернете их записи — как записи обычных жителей — не хранились.
Сэмми грустно посмотрела на меня.
— Ты так и не рассказала, что с ней стало.
Я поняла, о ком она говорила.
— Уверена, ты слышала меня в Колизее. Мне пришлось убить ее, Сэмми.
Она покачала головой и нахмурилась.
— Как, черт возьми, ты сама не умерла?
— Тания сварила зелье, чтобы убить ее внутри. А Ченг стал тем, кто вернул меня.