Примерно в миле от зала, где должно было состояться собрание, выстроились люди. Там было еще больше протестующих.
Большинство плюнуло мне под ноги, что взбесило сэра Роберта. Они тоже начали плевать на него, и слова вроде «предатель» наполнили воздух.
Если бы только они знали правду.
— Игнорируйте, мы знаем, что это не правда, — я похлопала его по руке, и мы продолжили идти.
Некоторые даже выкрикивали слово «богохульство» и говорили, что невозможно быть тем, кем я себя называю. Один даже сказал, что я не похожа ни на одного из них. Сэр Роберт шел быстрее, и мне пришлось бежать, чтобы не отставать от него, потому что мое запястье застряло в его хватке.
Еще больше протестующих ждали на миллионе ступенек, которые вели к огромному зданию.
Я проигнорировала их, когда прошла рядом с сэром Робертом через двери.
Констанс и мастер Лонгвей поцеловали меня в щеки дважды, но страх того, что они испытали с нами, поселился на их лицах.
— Будь сильной, Елена. Неважно, что они говорят, ты всегда будешь моей принцессой, — сказала Констанция, и мастер Лонгвей улыбнулся.
— Все должно быть хорошо, — ответил он, прежде чем следовать за Констанцией на одно из ста мест, которые были по обе стороны от того, что напоминало зал суда.
— Я здесь, — сэр Роберт взял один из стульев, которые были сложены позади у стены.
Я присела рядом с ним. Мои глаза нашли пять тронов спереди, слегка приподнятых. Я возмутилась, думая, что все в этом мире хотят быть более важными, чем другие, неудивительно, что они относились ко мне таким образом.
— Вот, позволь помочь тебе с пальто, — сказал сэр Роберт, потянув меня за рукава, и я осторожно сняла его.
— Спасибо, что не сомневаетесь во мне.
Он хихикнул.
— Елена, я увидел твоего отца, когда впервые взглянул на тебя на своей кухне. Просто трудно было представить, почему он мне ничего не сказал. Он привык смотреть на Сэмми с такой любовью, но сожаление всегда вскоре сменялось слезами. Я никогда не понимал этого чувства до сих пор. Возможно, я не знал о твоем существовании, но вот что я могу тебе сказать. Твой отец любил тебя больше, чем можно описать словами. Никогда не забывай об этом. Твоя мать была совсем другой историей. Их отношения пошли под откос, и никто из нас не знал почему.
— Это так.
— Она разозлилась на твоего отца, потому что он не нашел того, кто стоит за всем этим. Теперь я знаю почему.
Это потому, что он держал меня подальше от нее. Я закрыла глаза и так хотела рассказать ему о том, что его всадник жив, но мой отец был прав, он бы покончил с собой, пытаясь найти путь через эти лианы. Вот кем был этот мужчина рядом со мной, и было трудно представить, что его сын должен был быть здесь, чтобы все прояснить.
Место быстро заполнилось членами Совета. Я чувствовала все их взгляды, сидя рядом с сэром Робертом.
Я нашла глаза Констанс, и она улыбнулась мне. Мастер Лонгвей подмигнул, и они оба наклонились ближе друг к другу, чтобы что-то обсудить.
Я подпрыгнула, когда пять очень старых людей заняли пять тронов спереди.
Первый был с золотистыми светлыми волосами и золотыми глазами. Он был Ластохвостом. У соседнего человека были бело-серые волосы. Его лицо было морщинистым, а глаза темно-синими. Я не знала, являлся ли он Лунным Ударом или человеком. Был еще один мужчина с медным блеском в седых волосах и медными глазами. Дракон, а двое других были похожи на людей.
— Это слушание Елены Уоткинс и решение о том, является ли она потомком Мэлоунской родословной.
Тот, кто зачитал эти слова, нахмурился. Все они смотрели в мою сторону, со сведенными седыми бровями.
— Встань, дитя, подойди поближе, чтобы мы тебя увидели.
Я сделала то, что он попросил, и пошла к середине зала. Держи подбородок высоко, ты дочь короля Альберта и королевы Катрины.
— Это правда, вы утверждаете, что вы их дочь?
— Да, ваша честь, — ответила я, как и велела Констанция. Все они смотрели на меня, но сидящий на пятом троне прищурился. Мне было немного некомфортно.
Тот, что на третьем троне, держал перед собой очки, и я чувствовала, как его глаза сверлят меня.
Он пробормотал что-то о том, что это не повторится. Одна сторона зала суда тихо захихикала.