Она обошла меня и села на противоположный диван. Я чувствовала на себе ее взгляд, но не хотела смотреть в ответ. Никогда в жизни я не ощущала себя такой преданной.
— Когда ты обернулась в драконью форму? — спросила она.
— В день гибели Люциана.
У нее округлились глаза, и с губ сорвался вздох.
— Люциан погиб?
— Не смей, ты его совсем не знала.
Она беззвучно втянула воздух. Слова ранили ее сильнее, чем я надеялась, но она их заслужила, полностью.
— Я знаю, что он чувствовал к тебе, а ты к нему. Мне жаль, — тихо сказала она.
В воздухе повисла тишина, а я продолжала рассматривать дерево, величественно прораставшее через квартиру.
— Он тебе ничего не рассказал? — спросила она.
— Ничего, он ничего мне не рассказал, потому что погиб. Зачем мы здесь, по-твоему? На каникулах?
Она прикусила нижнюю губу и глубоко вздохнула, обернувшись к другой комнате позади себя.
— Анна! — прокричала она.
Я нахмурились, когда к нам прибежала девочка со светлыми волосами и ярко-голубыми глазами, ей было чуть больше десяти лет. Она была стройная и очень высокая.
— Пожалуйста, дай Елене что-нибудь из своей одежды.
— Мама! — запротестовала девочка.
— Пожалуйста, Анна, делай, как я сказала.
Девочка развернулась и исчезла.
Я рассмеялась.
— Ты просто невозможная, знаешь? — я зло посмотрела на женщину, которую так сильно хотела найти пару лет назад. — Она знает, кто я? А папа знает?
— Да, Жако знал.
Я не могла поверить, у меня есть сводная сестра.
— Она тоже дракон?
— Нет, не дракон, как и ты.
Глава 26
— Что? — произнесла я. — Ты ослепла? А как, по-твоему, называется та штуковина, что ты видела в тронной зале пару минут назад?
Она саркастично взглянула на меня, на что не имела никакого права. И вышла. Она заслужила все, что ей выпало пережить.
Анна вернулась с одеждой и бросила ее на диван. Она недовольно посмотрела на свою мать, потом на меня и ушла. Неблагодарная маленькая девчонка.
— Спасибо, милая.
«Милая»? Я тряхнула головой и взяла одежду. Джинсы оказались слишком длинными, и я их подвернула. Футболка и свитер тоже были длинными, но, по крайней мере, в них мне стало тепло. Я ненавидела зиму и ненавидела холод, но здесь было тепло.
— Я знаю, о чём ты думаешь, но дракон в тебе никогда не должен был очнуться.
Я снова засмеялась.
— Дракон во мне… — прошептала я. — Я уже сыта по горло от того дерьма, что продолжает со мной происходить.
— Елена, я знаю, ты злишься, поверь, мы не хотели, чтобы ты узнала о Пейе и о том, кто ты, таким образом.
Я с отврщением покачала головой. Она меня совершенно не знала, как она могла знать, какая я теперь. Мне было всего два года, когда она ушла. Я нуждалась в ней так же сильно, как и эта маленькая девчонка Анна.
— Я знаю, ты думаешь, что я бросила вас… — она с силой потерла свое лицо. — Поверь мне, я знаю, что в это тяжело поверить, увидев Анну, но я не такая эгоистичная, как ты думаешь, и действительно люблю тебя, это правда. Я думала о тебе каждый божий день.
Я вытерла ещё одну злую слезу.
— Избавь меня. Просто скажи, что ты сказала Люциану, или я должна догадаться так же, как и он?
Она уставилась на ковёр на полу.
— Тебе не нужно гадать.
— Есть ли что-нибудь, что может помочь заявить права на Блейка?
Она кивнула.
— И где оно?
— Оно сидит прямо предо мной.
Я оглянулась вокруг и увидела только пустой стол, придвинутый к стене. Я обернулась к ней, потому что ее слова казались бессмыслицей. А потом мне стало больно от правды, словно от пощёчины. Это меня она имела в виду. Я начала смеяться.
— Что? Если ты не заметила, я дракон. Причем такой же, как и он.
Она сурово посмотрела на меня.
— Я тебе уже говорила, ты не дракон, Елена.
— Тогда кто я, скажи! Потому что ты сама видела дракона пару минут назад.
— Все не то, чем кажется. Она никогда не должна была очнуться. Ты должна избавиться от нее.
Она встала и облокотилась на кухонный стол, повернувшись ко мне спиной.
«Она»?
— Что ты о ней знаешь?
— Это уже не важно, важна сейчас ты, и ты должна избавиться от нее, Елена.
— И как, по-твоему, я должна это сделать? Я не могу убить ее! Я умру вместе с нею.
Она отвернулась.
— Нет, не умрёшь. Но я могу тебе пообещать, что, если ты взойдешь, пока она все ещё будет внутри тебя, тогда ты точно умрешь.
— Значит, так и будет, потому что я не собираюсь избавляться от Кары. Она единственная меня понимает.