— Это называется криопэг. Да, ныряла. Бедная Эмили. — Агнес несколько мгновений смотрела в сторону, успокаивая себя. — Она обнаружила колонию экстремофилов на глубине сто футов и взяла биопробу культуры. Проба хранилась у них в лаборатории, но через три дня оказалась безжизненной.
— И по этой причине вам потребовался другой подледный дайвер.
— Не просто дайвер. Нам потребовался тот, кто знает экстремофилов и может работать в условиях полюса. И тот, кто может прибыть сюда быстро, до начала зимы. Если мы не сумеем взять другой биоматериал из этого криопэга в течение следующих нескольких дней, нам придется ждать девять месяцев до того, как будет возможность опустить кого-нибудь туда снова. Кто знает, что там останется после того, как мы пробили ледяной панцирь капсулы?
— А почему этому обстоятельству уделяется столь пристальное внимание?
— Я просто заурядный эпидемиолог, Халли. Фидо сможет объяснить вам все более подробно. Кстати, а когда вы намерены опуститься под лед?
— Это будет зависеть от многих обстоятельств. У вас есть декомпрессионная камера?
— Ну что вы, дорогая, разумеется, нет. До нынешнего времени о таком устройстве здесь вообще не вспоминали.
— Это плохо. Температура воды двадцать два градуса, да?
Мерритт утвердительно кивнула.
— Страшно даже представить. А Эмили намечала маршрут?
— Да.
— И какую глубину льда необходимо преодолеть, чтобы добраться до воды?
— Глубина ствола-проруби тридцать футов — от поверхности льда до поверхности воды.
— Это может быть очень опасно. Отсутствие декомпрессионной камеры не оставляет ни малейшей возможности для ошибки. А я устала, измождена, сильно ощущаю воздействие высоты. При всех этих факторах декомпрессионная камера крайне необходима.
— Защита от кессонной болезни?
— Да. Давайте подождем до середины сегодняшнего дня. А может, даже до завтрашнего утра.
— Конечно, оба варианта нас вполне устроят. Важнее всего то, чтобы вы были здоровы.
Мерритт, казалось, не испытывает ни малейшего разочарования по поводу предполагаемой задержки. Это удивило Халли, особенно если вспомнить ту поспешность, с которой ее командировали сюда. После недолгой паузы Агнес спросила:
— Вы уже виделись с врачом?
— Нет.
Мерритт снова села на свое место, и улыбка впервые за все время их встречи сошла с ее лица.
— Прошу вас, повидайтесь с ним как можно скорее, — сказала она, и также впервые за время их встречи ее голос изменился: из него напрочь исчезли преобладавшие ранее интонации заботливой тетушки.
— Да я же не больна. Может быть, небольшая простуда, но ничего серьезного, — ответила Халли.
— Вы должны побывать у него не из-за самочувствия. Вам надо открыть свою медкарту, в которой будет фиксироваться все, что связано с вашим здоровьем во время пребывания на полюсе.
— Мою медкарту скоро пришлют сюда.
— Возможно.
— Тогда зачем…
— Наблюдение за людьми на полюсе — это задача первостепенной важности. Ведь если смотреть в корень, то основной объект эксперимента, проводимого здесь, — это мы сами. Поэтому каждый прибывший должен пройти медицинское обследование. Иными словами, зафиксировать базовый уровень своего состояния.
— Но ведь я же уезжаю через четыре дня. Стоит ли так хлопотать?
Мерритт, сделав важное лицо, пожала плечами:
— Эти правила спущены сверху, и мы им следуем. Так что, пожалуйста, делайте и вы то же самое.
По выражению лица Агнес было видно, что она считает встречу законченной. Но Халли так не считала.
— Мы можем поговорить об Эмили? Грейтер сказал, вам известны подробности ее смерти.
— А что он вам рассказал?
— Ничего. Он велел мне повидаться с вами. Правда, тон его был не вполне вежливый.
Мерритт понимающе кивнула:
— Грейтеру пришлось пережить тяжелые времена. Когда он прибыл сюда, то был отнюдь не в лучшей форме. Он слишком долго пробыл на полюсе, бедняга. — Мерритт поднесла к губам чашку с кофе.
— А что с ним произошло?
— Он был старпомом на атомной подводной лодке «Джимми Картер». В результате аварии в реакторном отсеке погибли три матроса. Возможно, авария произошла и не по его вине, но у капитана были более тесные связи с командованием. Все списали на Грейтера, и его карьера закончилась. А потом жена ушла от него к другому — к тому самому капитану, который бессовестно подставил Грейтера и загубил всю его жизнь. Вы можете поверить в такое?
— Он сам вам это рассказывал?
— Господи, да конечно же нет. Вы же встречались с ним. Этот мужчина говорит так, будто каждое его слово стоит десять долларов. Нет, эта информация дошла до нас из других источников. — Агнес посмотрела на свои руки, а затем подняла глаза на Халли. — Хочу дружески предупредить вас как женщина женщину: будьте осторожной с Грейтером.