— Какой?
— Вы, но уже более опытный…
— Вы гарантию даете?
— Конечно, вот в этом я могу дать вам полную гарантию. Изменения неизбежны. Кстати, вы уже изменились. Как вы себя ощущаете?
— Ничего особенного в себе не ощущаю… — пожала плечами посетительница.
— Да, вот так это и происходит, совершенно незаметно… — поспешно закивал кудесник.
— Позвольте, а я разве не должна была дождаться знака судьбы или хотя бы его таблички?
— Должны, но, видимо, вы прошли мимо и не заметили ни знака, ни таблички…
— Знаете, у вас совершенно бесполезный магазин… — рассердилась покупательница. — Кроме странных разговоров, вы здесь совершенно ничего не можете мне предложить!
— Мне жаль, что я не смог помочь вам… — извиняясь, развел руками кудесник. — Но я хотя бы дал вам гарантию…
— Совершенно бесполезную, надо сказать, гарантию… — съязвила девушка.
— Зато совершенно бесплатно… — усмехнувшись, заметил чародей.
— Так почему же ты ей не продал ни одного знака судьбы? — мурлыкнул черный кот. — Я же знаю, у тебя целая коробка первоклассных знаков под стойкой лежит.
— Не сыпь мне соль на рану, — устало вздохнул кудесник. — Ты же знаешь, сколько я ни пытался продать знаки судьбы, их всегда возвращают по гарантии. Даже если я их бесплатно начну раздавать, люди все равно не будут их брать, а уж тем более следовать им.
— Почему? — фыркнул пушистый ассистент.
— Потому что подумают, что их опять хотят обмануть… — чародей откинул капюшон и снял маскировочное заклинание. — Ведь, по большому счету, никому не нужны сами знаки судьбы…
— Как так, не нужны?! — опешил кот.
— А вот так, — устало вздохнул кудесник. — Людям нужны гарантии того, что выбранный ими путь на дороге жизни был единственно правильным и верным. Им нужны гарантии… Понимаешь? Гарантии… А какие могут быть гарантии в этой жизни? Да никаких!
— Так что же ты теперь с этими бесполезными знаками делать будешь?
— А ничего не буду делать… — отмахнулся чародей. — А может, гирлянду из нее сделаю, глядишь, под Новый год кто-нибудь и купит.
— И не жалко? — усмехнулся кот.
— Жалко, но что же делать со всеми этими знаками судьбы, если они всё равно ничего никому не могут гарантировать?..
Великое Му
Великое Му паслось на лугу.
И пришел к ней буддийский монах.
Дай ответ, говорит.
Дай мне смысл, говорит.
До нирваны никак не дойду…
Корова жевала траву и никого не трогала. Это была самая добропорядочная и воспитанная корова из всех живущих коров. Знаменита она была тем, что своим рёвом пробудила не одного спящего Будду, от чего, конечно, в нашем мире стало намного больше просветления, осознанности и всего такого.
И еще у нее было очень вкусное молоко…
— Ты уверен, что это то самое Великое Му? — спросил беспробудный Будда у кота.
— Конечно, — бодро закивал пушистый проводник, — это оно и есть.
Беспробудный Будда оглядел Великое Му.
— Так это же обычная корова! — усмехнулся беспробудный.
— В реальном мире все вещи и события выглядят не тем, чем являются на самом деле, — развел лапками кот, — но Великому Му чужды все эти заморочки с обликом. Ибо оно отрицает все условности этого мира и пребывает в своем идеальном, обыденном облике.
— Не, так дела не делаются, — хмыкнул мужчина, — 10 золотых за то, чтобы ты отвел меня к обыкновенной корове, — это слишком много…
— Вот поэтому ты и беспробудный, — мурлыкнул кот, — даже мне, коту, и то понятно, что эта корова пасется здесь не просто так…
— А что же мне делать? — спросил беспробудный.
— Почему ты задаешь вопросы мне, коту, а не Великому Му? — удивился кот. — Спрашивай у него, а не у меня.
Беспробудный Будда подошел к корове, поклонился, ощущая себя полным кретином, а, возможно, даже посмешищем, что было еще обиднее, и спросил у нее:
— Что я должен сделать, чтобы пробудиться?
Корова, не обращая внимания на человека, продолжала меланхолично щипать возле своих ног траву и мудростью не делилась.
Беспробудный будда обернулся на кота и пожал плечами.
— Молчит… — признался он. — Ничего не говорит, только траву щиплет.
— Ты ничего не понял, — хитро мурлыкнул кот. — Великое Му показывает тебе, что ты должен заметить ту часть внешнего мира, которая соответствует твоей природе, и молча принимать ее.
— Почему молча? — спросил беспробудный.