Шредингер с довольным видом вытирал ноги. Коробка в его руках подозрительно молчала.
Кудесник отвлёкся от текста статьи и оценивающе посмотрел на содержимое коробки через астрал.
Шредингер успел заметить, что кудесник прозондировал его поклажу, и довольно ухмыльнулся, посчитав, что кудесник заглотил наживку.
— Я знаю, что ты знаешь, кто там, — начал подтрунивать Эрвин, — но ты понятия не имеешь, какой он!
— Живой, — отмахнулся кудесник.
— Живой — это да, — усмехнулся Шредингер, — но сегодня у нас совершенно другой критерий наблюдений.
Кудесник страдальчески закатил глаза.
На протяжении долгих лет Эрвин притаскивал ему в лавку коробки с котами, пытаясь развеять одну из теорий квантовой механики, которой придерживался кудесник.
В принципе, в увлечении физика не было ничего противоестественного. Что может быть неестественного в отношениях ученых и котов? Или в отношениях котов и коробок? Эти объекты притягивали друг друга, как два полюса магнита, только их было не два, а три.
— Хорошо, — хмыкнул кудесник и с умным видом почесал подбородок, — тогда пусть это будет…
— А мне еще долго здесь сидеть? — неожиданно для всех проворчало содержимое коробки.
Кудесник и Шрёдингер переглянулись.
— Я, конечно, люблю картон, в нем тепло и уютно, но я не собирался провести в нем весь сегодняшний день!
Кудесник с подозрением посмотрел на Шрёдингера. Вид у Эрвина был растерянный, лицо вытянулось, а очки съехали набок.
— В конце концов, это невежливо, — продолжила жаловаться коробка, — у меня тоже есть дела, а одно так вообще просто не терпит отлагательств.
Кудесник забрал коробку из рук ошарашенного ученого и поставил её на столешницу.
— Кажется, критерий наблюдения выбрал себя сам? — хмыкнул кудесник. — Без твоей помощи.
Похоже на то, — промямлил Эрвин, поправляя очки.
— А с виду такой образованный человек, ученый, — продолжала причитать коробка. — А проводит такие негуманные опыты с животными. Я в высшей степени расстроен.
— Простите, — неуверенно заметил физик. — Я не ожидал, что вы, кхм, разговариваете…
— А что мне оставалось делать! — воскликнула коробка. — Я молчал, я терпел, но от моего молчания положение никак не улучшилось!
— Вы могли бы мяукнуть… — начал оправдываться Эрвин.
— И что бы это изменило? Вы бы меня поняли и выпустили? Нет, нет и нет! — возмутилась коробка. — И вот что я вам скажу, милостивый сударь, еще ни одно мяуканье в мире не остановило произвол, который допускают человеческие существа по отношению к моему роду! Вы эгоистичны, вы глухи и жестокосердечны!
— Простите… — прошептал Шрёдингер. Он был ни жив ни мертв от смущения.
— И даже сейчас, когда мы мило ведем светскую беседу на одном вроде бы языке, вы унижаете меня, мысленно насмехаясь над моей временной беспомощностью, — всхлипнуло содержимое коробки.
— Всё, заканчиваем балаган, — сказал кудесник и открыл коробку.
В коробке лежал огромный черный кот и довольно щурился. Он перевернулся с одного бока на другой и с наслаждением вытянул передние лапы.
— Вы свободны, — сказал кудесник.
— В смысле — свободен? — опешил кот, оглядывая помещение лавки.
— Вы свободны, — повторил кудесник, — можете идти по своим делам.
— Но ведь я только начал рассказывать о притеснении и угнетении кошачьего рода в целом и одного очень прекрасного его представителя — меня, — удивленно мурлыкнул пушистый красавец.
— Притеснения и угнетения больше нет, — нахмурился кудесник, — так что не тратьте своих сил.
— Как это по-человечески… — философски фыркнул кот. — Не слышать неприятных вещей, а отвернуться от них и сделать вид, что всё хорошо…
— Всё! — рявкнул кудесник, пытаясь перевернуть коробку и вытащить из неё кота. — Брысь! Иди куда собирался!
— Не пойду! — возмущался кот, стараясь не вывалиться из коробки. — Права такого не имеете — выгонять котов из коро́бок!
— Тогда, может, я пойду? — отозвался Эрвин, пытаясь бочком покинуть помещение лавки. — Эй! Стой! Куда? — разозлился кудесник. — Забирай своё говорящее чудо и проваливай! Мне тут коты не нужны, ни говорящие, ни мяукающие.
— Только попробуйте вытащить мое пушистое тело из зоны комфорта! — пригрозил кот. — Предупреждаю, что тогда я отказываюсь соблюдать формальный регламент светской беседы и сдерживать свой безудержный тыгыдык! Вы готовы пойти на этот опрометчивый шаг?
— Послушайте, любезный… — начал кудесник, которому совсем не хотелось разбираться с последствиями тыгыдыка в его лавке.