— Масаракш! — в сердцах выругался чародей. — Котэ уно иудо!
Он понял, что остался с Тули́нэ тет-а-тет, без ассистирующей пушистой приманки. Хуже всего, что будущая принцесса тоже это поняла.
— Вот скажите мне, милостивый государь, — невинно начала девушка, — где ваша государыня?
— Чего? — опешил кудесник, такого удара под дых он совершенно не ожидал.
Это был подарок судьбы. Тули́нэ поняла, что своим пущенным наугад вопросом пробила небольшую брешь в бетонной стене уловок и недомолвок кудесника. Она сладко улыбнулась и решила усилить произведенный эффект. Нет, не для того, чтобы разнюхать нечто пикантное о личной жизни своего куратора. Конечно, не поэтому. (Конечно, поэтому!) Просто ей захотелось полюбоваться на то, как вечно спокойный всезнайка-чародей будет крутиться, как уж на сковородке.
Ах, так тяжело не щекотать собеседника вопросами, особенно когда ты знаешь, что он жутко боится щекотки.
— Мне хотелось бы познакомиться с твоей кудесницей, — хмыкнула девица, внимательно следя за реакцией кудесника и наслаждаясь его смятением.
— Я слишком стар для кудесниц, — чародей невольно издал нервный смешок.
— Это ложь, — пропела пигалица, — все в курсе твоего возраста, можешь мне тут не заливать.
— Сказочник не придумал для меня пары, — развел руками кудесник, — все вопросы к нему.
— Это ложь, — пропела Тули́нэ, — все уже в курсе, что сказочник — это твоя ширма. Ты его специально придумал, чтобы сваливать на него все несостыковки сюжета.
— Надо же, какая наблюдательность, — хмыкнул чародей.
— Угу, — мило улыбнулась Тули́нэ. — Итак?
— Что? — Кудесник уже был готов смыться в астрал и вышвырнуть из него Диодора, ведь отвлекать болтовней Тули́нэ была его прямая обязанность.
— Хватит уже ломаться! — начала злиться девушка. — Что ты как нецелованная школьница на пижамной вечеринке!
— Тули́нэ, — мягко сказал кудесник, — ты нарушаешь мои личные границы.
— Я не виновата, — пожала плечами Тули́нэ, — меня вообще придумали крайне бесцеремонной.
— Угу, — пробурчал кудесник, — прямо королевская заноза в заднице…
Тули́нэ пропустила колкость мимо ушей и, как ни в чем не бывало, продолжила наступление:
— Я жду.
— Не дождешься, — хмыкнул кудесник.
— Почему?
— Потому что у нее все равно нет постоянной формы, — загадочно улыбнулся кудесник.
— А что у нее есть?
— Женское начало.
— Непонятно.
— Что тут непонятного? — развел руками кудесник.
— Ничего не понятно… — вздохнула Тули́нэ. — Я задала тебе простой вопрос, а ты опять всё запутал.
— Хорошо, я назову ее, но тебе это все равно не поможет, — усмехнулся кудесник.
— Ты уж назови, а я сама разберусь, поможет или нет, — просияла Тули́нэ.
— Хорошо, — мягко улыбнулся чародей. — Мою кудесницу зовут… Иллюзия…
Лавка «Прикройся Патчем»
Под пластиковой обшивкой потолка гулко шумели коммуникации, неоновый свет дежурного освещения ядовито разливал по убогой обстановке свой мертвенно-бледный свет.
Вообще светом его можно было назвать с большой натяжкой. Это был огрызок света — обрезанный спектр видимого электромагнитного излучения, который позволял различать предметы окружающего мира, но он не дарил ни мягких прикосновений тепла, ни приятных глазу палитр естественных цветов и оттенков. Неоновый свет был холоден и по-хирургически четок и точен. Его пульсация смешивалась со звуком работающей системы вентиляции и ритмичными волнами электродаба.
Пластик торговой стойки был завален электромеханическим хламом. Толстые подшивки древних журналов и альманахов образовывали на нем ровный квартал с небольшими переходами и тупиками. Под стойкой жалобно поскуливал кулер древнего системного блока. Пирамида визуализатора с низким гулом рисовала в воздухе голограмму рабочего стола с окнами терминалов и эмуляторами древних операционных систем.
На полу в позе лотоса сидел хозяин лавки, глаза его были прикрыты шторками защитных светофильтров. Маскировочный капюшон из наноткани лежал на плечах и открывал взору морщинистое лицо с косматой бородой из оптиковолоконных нитей. Из головы человека дредами торчали кабели и провода. Они в беспорядке уходили в недра темного цилиндра системного блока и врастали, словно корни, не оставляя на нем никаких видимых переходов или соединений.
Неожиданно в череду обыденных звуков ворвался посторонний сигнал входного зуммера.
Человек вздохнул, накинув капюшон на голову, и дождался, когда начнет работать визуальный искажатель, встроенный в причудливый узор нанопринта. Он инициировал процедуру «офлайна», и кабели дредов, подобно змеям, отсоединились от материнского тела системного блока и втянулись под капюшон.