- Ты знаешь ту девку, с которой я вчера ушел? - спросил у зуже знакомого бармена, принимая стакан с виски. Странно, вот этого нахального юнца помню, а моей ночной феи лица не могу воспроизвести в памяти.
- К нам не ходят такие. Девка явно нищая,- дернул плечом служитель стакана и бутылки, и я сжал кулаки, с трудом поборов желание смазать по его наглой физиономии. Тоже мне, принц крови, блин.- Слушайте, не мое дело, но она не вышего уровня.
- Ты прав, не твое,- оскалился я, уже зная, что парень сегодня останется без чаевых. И хорошо если целым. И он это видно понял, - возьми визитку. Если появится позвонишь.
Парень кивнул, и я встал с табуретки. Виски сегодня душу не грели.
Глава 4
Стелла.
Месяц спустя
-К сожалению, по медицинским показателям, мы не можем провести операцию в данный момент,- равнодушно произнёс врач, рассматривая документы лежащие перед ним на столе.
-Как это? Это шутка, да? – глупо улыбнулась я, чувствуя себя персонажем театра абсурда. – Слушайте, если это шутка – то не смешная. Я деньги чуть нашла, перевела их клинике. Для меня эта сумма фантастическая и вообще… Я может быть у тети любимой ее мечту отобрала, чтобы здесь оказаться. Она на Мальдивы мечтала съездить, а вместо этого собранные "кровные" мне на операцию подарила. А вы мне отказываете. Это какой – то абсурд.
- Деньги мы вернем. Тетю вашу жаль, но это ее выбор. Удержим только за обследования, мы же тратили реактивы,- поморщился хирург, даже не подняв на меня глаза,- Стелла, в ваших анализах огромное количество ХГЧ. Ни один уважающий себя врач не станет проводить вмешательства и давать вам анестезию. Тем более, операция, о которой мы говорим не является жизненно необходимой
- Я умираю, - осенило меня. Тело вдруг обмякло, превратившись в непослушное кукольное. – Скажите честно, это рак, да? Только ничего не скрывайте.
- Стелла, вам сколько лет? Нет, я знаю конечно, прочитал в истории болезни, просто пытаюсь понять, как вы умудрились сохранить настолько незамутненную наивность, в вашем возрасте. Повышенное содержание хорионического гонадотропина в организме человека может говорить только о двух причинах, одна из которых не угрожает жизни. И в вашем случае это именно счастливое событие, а не трагическое, - наконец посмотрел на мою персону с интересом доктор. А он молодой ещё, симпатичный, портит впечатление только желчное выражение лица и скука в серых глазах. Я для него просто кошелек с ногами. На мои деньги он купит себе путевку в теплые страны, или диван в гостиную. Точнее деньги то даже не мои, и мне за них еще придется отчитаться и долг вернуть. А этот коновал смотрит на меня, как на моль, и даже с жалостью, как мне кажется. Да и губастая медсестричка печатает на компьютере мне приговор и презрительно фыркает дорогими губами.
- А если я не при смерти, тогда мне пофигу что там у меня с анализами. Исправьте мне чертовы уши,- вякнула я, хлюпнув при этом носом. – Хотя, даже если я вот-вот отдуплюсь, то по крайней мере моя голова поместится в гроб полностью. Так что плевать я хотела на этот ваш ХГЧ. Я плачу деньги.
- Ваша операция не срочная. Мы можем провести её и через девять месяцев. Вы же понимаете, что врачебная этика и данная мною клятва Гиппократа не позволяют мне пойти на преступление.
.
-Странный какой-то промежуток времени, а почему не через полгода, например? Или не завтра? Или эта ваша клятва Гиппопотаму перестанет действовать после зимнего солнцестояния, или кому вы там поклоняетесь? Я не знаю.
- Потому что беременность у человека длится около сорока недель. Это примерно девять месяцев. Плюс после родов организм женщины должен восстановиться. Да вы правы, девять месяцев это примерный срок, через который мы сможем вас прооперировать. Я бы годик подождал, -хмыкнул чертов Пилюлькин. Боже, а говорили клиника одна из лучших в стране. Куда катится наша медицина, если сумасшедшие дядьки считаются высококлассными профи. Да он же мог меня зарезать на операционном столе. И ему бы за это ничего не было. Доктор то похоже со справкой.
- Ааааа, - наконец до меня начало доходить, - это розыгрыш. Скрытая камера, да? Куда нужно ручкой помахать? Смешно, смешно.
Вот совсем мне не смешно было, если честно. Хотелось плакать, съесть с полкило “Коровок” с маком, "со смаком", как моя тетя Матильда говорит, и опять плакать. А ещё хотелось прямо сейчас сбежать из этого роскошного кабинета, спасаясь от взглядов полных жалости и презрения, которыми меня одаривали хирург и его помощница. Только вот тётя Мотя и Горыч, презентовавшие мне на уши последние свои сбережения, ждут меня сейчас с результатом. И я не могу их разочаровать.