— Надеюсь, ты примешь наше приглашение, — сказал Джайлс. Он смотрел на меня глазами собаки, ожидающей угощения. — Я хочу чаще тебя видеть, Белла. Думаю, и отец хотел бы, чтобы мы познакомились поближе. Едва увидев тебя, я понял, что ты необыкновенная девушка. А теперь я знаю, какая ты сильная, и думаю, что ты могла бы стать мне прекрасной женой. Чтобы не сбиться с пути, мне нужна такая женщина, как ты. Ты же знаешь, отец давно настаивает, чтобы я остепенился и женился, и думаю, ему может понравиться, если это произойдет, так сказать, внутри семьи.
— Немного рановато об этом говорить, — ответила я. — Ты же совсем меня не знаешь, Джайлс.
— Я из тех парней, которые быстро принимают решения, — ответил он. — Если я вижу что-то, что мне нравится, то сразу это понимаю. Вот и про тебя все сразу понял, Белла. Я думаю, мы проживем с тобой прекрасную жизнь. Когда-нибудь я унаследую Кингсбери, а мой отец — человек небедный. Ты наконец-то окажешься там, где тебе предназначено быть. — Он помолчал, глубоко вздохнул, а потом сказал: — Может, я не самый умный парень в мире и не самый сильный, но я из хороших ребят. Ты не думаешь, что могла бы стать счастливой, выйдя замуж за кого-то вроде меня?
— Думаю, могла бы, — осторожно сказала я. — Но давай не будем спешить, Джайлс.
— Конечно, — кивнув, согласился он. — Не хочу тебя торопить. Скажи хотя бы, что приедешь погостить. — Джайлс взял мою руку в свои. — А там посмотрим.
Разве я не хотела всегда чего-то подобного, не мечтала, чтобы моя судьба сложилась именно так? Конечно же мечтала! Стать хозяйкой громадного дома, иметь массу свободного времени, деньги на наряды и на путешествия… Но все же я колебалась.
«Carpe diem!» — прозвучал в голове отцовский голос.
— Я непременно погощу у вас, — сказала я. — Но бросить тут остальных поваров на произвол судьбы не могу. Придется подождать возвращения в Лондон.
— Я могу ждать сколько потребуется, если буду точно знать, что ты приедешь, и предвкушать это, — ответил он, сжимая мою руку.
Вернувшись, я переоделась в рабочую одежду и как в тумане побрела на кухню. Там я стала механически смешивать ингредиенты для пудинга к ужину… Хочу ли я заниматься этим всю оставшуюся жизнь? Готовить вкусные блюда для других людей? Быть прислугой, когда у меня есть возможность повернуть все так, чтобы прислуживали мне самой?
— Сосредоточьтесь! Обратите внимание на то, что делаете! — голос, прозвучавший у меня за спиной, вернул меня к реальности. — У вас масло пригорает!
Я вздрогнула, сняла кастрюлю с огня и, обернувшись, увидела Жан-Поля.
— Я наблюдал за вами, — сказал он. — Сегодня вы витаете где-то в облаках. — Его взгляд был озабоченным. — Что случилось? Вы до сих пор встревожены? Насколько я понял, вас больше не обвиняют в смерти этого аристократа. Говорят, он покончил с собой. Насколько я слышал, при помощи наркотиков.
— Значит, теперь говорят так? — переспросила я. — Прошу прощения: я сегодня немного не в себе. Мне, кажется, только что сделали предложение руки и сердца.
— Кажется?
— Просто оно не было официальным, но тем не менее явно было.
— И вы его приняли?
— Нет, но намекнула, что склонна принять, — призналась я.
— И кто этот человек? — Его голос звучал теперь резко.
— Один английский милорд, — сказала я. — Я стану виконтессой и буду жить в красивом доме.
— А как же ваша страсть? — требовательно спросил он. — Она испарилась? Вы же больше не будете поваром, и кто-то другой станет готовить для вас. Вам придется есть посредственные блюда, зная, что сами вы приготовили бы их куда лучше, а в промежутках между едой вам придется коротать время за вышиванием и сплетнями. Вы действительно этого хотите?!
— Не кричите, — попросила я, поняв, что в кухне установилась гробовая тишина и все на нас смотрят.
— Давайте выйдем. — Он подхватил меня под руку и буквально выволок из кухни.
— Отпустите, мне больно! — взмолилась я.
— Мы не можем обсуждать это в присутствии других людей.
Жан-Поль тащил меня по коридору, пока мы не вышли наружу и не оказались на заднем дворе отеля. Дул ветер, и над нашими головами, крича, кружились чайки. Жан-Поль развернул меня к себе:
— Скажите мне, что вы этого хотите. Что это действительно то, что вам нужно.
— Мне будет недоставать возможности готовить, — медленно проговорила я. — Но я должна думать о своем будущем. Мне с юных лет пришлось трудиться как каторжной, потому что о нас с сестрой больше некому было позаботиться. Кто откажется от шанса жить в роскоши и ни о чем не тревожиться?