— Когда? К чему тянуть, Одри? Расскажите все родным, и вам станет легче.
Одри нехотя кивнула.
— Вы, конечно, правы, Ричард. — Она помолчала и сменила тему: — Знаете, я уже люблю своего малыша! Моя душа поет, когда я думаю о нем. Я жду не дождусь того момента, когда смогу взять его на руки. Я перецелую каждый пальчик, его розовые пяточки, его маленький носик… Ой, — Одри смутилась, — извините, Ричард. Я веду себя, как типичная сумасшедшая мамаша.
Ричард посмотрел на свои руки, теребящие салфетку. Как бы он хотел, чтобы эти слова говорила Николь и чтобы на ее лице было такое же выражение всепоглощающей нежности и любви, как у Одри сейчас. Что может быть лучше, чем любимая женщина, ожидающая от тебя ребенка! Но Николь положила конец подобным его фантазиям.
Он с трудом заставил себя вернуться к реальности и сосредоточиться на деле Одри. Эта женщина определенно восхищала его. Несмотря на то что она совершила кучу ошибок, она не утонула в жалости к себе и в рыданиях по поводу загубленной жизни. Одри, как могла, пыталась справиться с ситуацией. Ричард решил, что сделает все возможное, чтобы помочь этой отважной малышке.
Возле их столика бесшумно появился официант.
— Не желают ли мсье и его очаровательная супруга что-нибудь на десерт?
Ричард улыбнулся, но поправлять официанта не стал. Одри тоже промолчала.
— Нет, благодарю вас, — ответил Ричард и спохватился: — Одри, может, вы?..
— Нет, спасибо. — Одри покачала головой, и Ричард вновь залюбовался ее роскошными волосами.
Пока официант убирал тарелки, Ричард позволил себе погрузиться в собственные мысли. Он вот уже в который раз вспомнил о бессердечии Николь. А что, если бы Одри в самом деле была его женой и носила бы сейчас под сердцем его ребенка? Несмотря на насмешки Николь, Ричард был уверен, что стал бы хорошим отцом. Он научил бы своего сына играть в футбол, а дочь в бадминтон, водил бы их гулять в Гайд-парк, а на ночь читал бы сказки… Вечерами они всей семьей собирались бы у камина и пили чай, а потом вместе с Одри они укладывали бы малыша спать.
— Ваш счет, сэр.
Голос официанта вернул Ричарда к действительности. Ричард взглянул на нежное лицо Одри, словно опасаясь того, что она могла подслушать его мысли.
Надо же, сердито подумал Ричард, размечтался, как последний идиот! И, как ни больно это признавать, никаких детей у меня не будет. Ни жены, ни детей. Никогда.
4
Одри откинулась на спинку кресла и потянулась. Она чувствовала себя совершенно измотанной — рабочий день казался ей длиннее обычного, от сидения за столом ломило спину. На этом фоне вчерашний вечер в обществе Ричарда Андервуда казался желанным глотком воды в пустыне.
Весь день Одри боролась с желанием наведаться в кабинет Ричарда Андервуда и выразить ему искреннюю признательность за его заботу о ней. Она с трудом удержала себя от этого. Ричард, конечно, очень хороший человек, говорила себе Одри, он оказал мне любезность, согласившись помочь мне, но и только.
И все же Одри не могла заставить себя не возвращаться мысленно ко вчерашнему ужину в компании Ричарда.
На рабочий стол Одри легла чья-то тень. Одри уловила знакомый запах дорогого мужского одеколона. Сквозь полуопущенные ресницы она увидела руки с длинными пальцами, белоснежные манжеты и знакомый уже платиновый «роллекс». Медленно подняв голову, Одри встретила внимательный взгляд серых глаз Ричарда Андервуда и замерла.
— Вы готовы? — серьезно спросил Ричард.
— К чему? — испугалась Одри.
Ричард выразительно повел бровью в сторону настенных часов.
— Уже начало восьмого. Рабочий день закончен, вам пора домой.
— Мой рабочий день не закончен. — Одри сделала ударение на слове «мой».
Она надеялась, что Ричард уйдет, но он не сдвинулся с места. Отложив ручку, Одри вежливо поинтересовалась:
— Вам что-нибудь нужно?
— Заканчивайте поскорее ваши дела, я подожду. — Ричард уселся на стул, стоявший рядом со столом Одри.
— Подождете? Чего? — насторожилась она.
— Подожду, пока вы закончите свои дела, и отвезу вас домой.