— Да, но это может быть всего лишь связано с делом Одри, которым занимается Ричард Андервуд. Им необходимо иногда встречаться, чтобы обсудить детали.
— Да, но не так же часто, — возразила Маргарет. — Ричард стал сам на себя не похож. Я видела, как сегодня он несколько раз подходил к Одри. Несколько раз за день!
— Неужели? — заинтересовалась Марион.
Маргарет выразительно кивнула и, понизив голос, хотя за соседними столиками никого не было, добавила:
— А вчера я шла за ними с работы. Он так нежен с Одри, так предупредителен! — Романтически настроенная Маргарет едва не прослезилась. — Мне показалось, что между ними пробегают какие-то искры.
Лицо Марион озарила улыбка.
— В таком случае, нам с тобой остается лишь смотреть в оба, то есть в четыре глаза, чтобы понять, что это за искры и к чему они приведут. Может, даже нашей помощи не понадобится.
Маргарет понимающе кивнула.
— Какая красота! — воскликнула Одри, глядя из окна машины Ричарда на проплывающий пейзаж. — А маяк как с открытки!
Ричард улыбнулся, довольный тем, что сумел уговорить Одри поехать в Саутенд. Город действительно был очень красив, он утопал в зелени и цветах. При виде этого великолепия у Одри немного отлегло от сердца.
С того дня, как она согласилась поехать с Ричардом к его родителям, она сильно нервничала. Нет, она почти не думала о Тедди, теперь ее мысли занимали совсем другие проблемы: удобно ли ей ехать в гости к семье Ричарда, не сочтут ли ее назойливой и тому подобное. Одри уже почти пожалела о том, что позволила Ричарду уговорить себя, но сейчас, убаюканный великолепием города и его окрестностей, страх куда-то отступил.
Между тем Ричард свернул с шоссе и, сделав изящный разворот, остановил машину.
— Вот мы и приехали, — сказал он. — Это и есть наш загородный домик:
«Домик»! Одри поспешила закрыть рот, невольно открывшийся при виде трехэтажного особняка с мраморными колоннами у входа.
Ричард помог Одри выбраться из машины, а сам вновь сел за руль, чтобы завести автомобиль в гараж. Одри мельком увидела, что там уже стоят три машины — баснословно дорогие, насколько она могла судить. В этом доме явно жили люди более чем обеспеченные. Холодок пробежал по позвоночнику Одри, прежние страхи вернулись. Одри, дочь простых людей, скромная служащая, никогда не общалась с богатыми людьми из боязни чувствовать себя скованно.
— Похоже, все в сборе, — констатировал Ричард, выходя из гаража.
Одри окончательно перепугалась. Ричард был так убедителен, когда говорил о том, что его родители примут Одри с распростертыми объятиями, что она поверила ему, но сейчас — ее уверенность куда-то испарилась. Как посмотрят родные Ричарда на то, что он привез на семейный праздник постороннюю женщину? Возможно, им не понравится также то, что Ричард занялся благотворительностью, добровольно взявшись опекать ее? И, в конце концов, с какой стати Ричард пригласил в семейное гнездо чужого человека?
Пока Одри лихорадочно перебирала вопросы, которые могут возникнуть у родных Ричарда, они вошли в дом. Усилием воли Одри пресекла бесконечный поток трусливых мыслей и с интересом огляделась.
Интерьер дома был полной противоположностью стерильной безликой квартире Ричарда. Здесь все так и дышало заботой и уютом.
И богатством. Не вульгарно-аляповатым, лезущим в глаза обилием позолоты, красного дерева и антиквариата — но сдержанным, неброским, призванным служить комфорту хозяев и их гостей. Большие окна щедро одаривали ярким солнцем, в напольных вазах стояли свежесрезанные цветы — подходя к дому, Одри не могла не восхититься ухоженным садом. Диван и кресла в гостиной, обитые мягкой светлой замшей, гостеприимно приглашали присесть и отдохнуть.
— Мама! Папа! — прокричал Ричард.
Его голос гулко отскакивал от каменных стен. Никто не отозвался, но внезапно ему под ноги выкатился лохматый желтый комок, захлебывающийся лаем, при ближайшем рассмотрении оказавшийся огромной, добродушной на вид собакой.
— Привет, парень! — Ричард, наклонившись, ласково потрепал пса по загривку. — Знакомься, Одри, это Спот — старший ребенок моей сестры Сибил.
Одри, улыбнувшись шутке, осторожно погладила Спота.
— Привет, Спот.
Пес дружелюбно лизнул руку новой знакомой.
— Дядя Р-ричард! Дядя Р-ричард! — послышалось сверху.
Одри подняла голову. По лестнице осторожно, ступенька за ступенькой, спускался карапуз лет трех. Он держался обеими ручками за перила, до которых едва доставал.