То, о чём Арчи даже не догадывается.
Но это — моя маленькая тайна. Мой секрет, мой козырь, который я пущу в ход только в самом безвыходном случае.
— Ну, Лоза сказал, что его жена забеременела от тебя. Горячая штучка, да?
— Не знаю.
Бурчу, опуская глаза в стол.
— Вскрываемся.
Кидаю карты на стол, барабаня костяшками пальцев.
Арчи прохаживается по мне взглядом. Тяжёлым, как бетонный каток. Сопит натужно. Хрипит.
— Фул-хаус.
На стол ложатся сет дам и пара четвёрок. Выдыхаю.
Внутри поднимается бешеный ураган эмоций, сравнимый с цунами. Накрывает с головой, обжигая тело до кончиков пальцев.
Так я и думал, Арчибальдов блефовал.
Сегодня карты ему не подчинились.
Но именно сегодня мне это не на руку. Ой, как не на руку.
Выиграть у этого толстяка не только в игре, но и в любви — так себе затея.
Чёрт…
— Каре.
Выкладываю четыре девятки вкупе с вальтом, смеривая Арчи спокойным взглядом. Вижу, как в его блеклых глазах начинает плескаться шторм, а из носа старика вырывается натужное сопение.
— Мне пора. Вынужден тебя покинуть.
Встаю из-за стола, вынимая ключи от автомобиля из кармана.
Сегодня этот проигрыш только раззадорит Арчи. Заставит его действовать быстрее. И я уверен, что уже через минуту он отдаст приказ своим цепным псам привезти к нему Аврору.
Чтобы как следует отыграться.
Я должен успеть сбежать.
Увести её из-под удара. Защитить.
Если она позволит. Если захочет поверить мне. Тому, кто однажды так жестоко поступил, наплевав на все приличия ради сиюминутного удовлетворения.
— Скоро увидимся, Демон.
Арчи пододвигает ко мне стопку фишек, вздёргивая подбородок.
Так-так, этот жест не предвещает ничего хорошего.
Теперь мне точно пора.
Глава 8
Демон
*****
Проскальзываю в особняк, отдав приказ Тарану поднять охрану на уши. Думаю, уже сейчас псы Арчибальдова мчатся в ту крошечную двушку на окраине города. Мечтая схватить бедняжку Аврору и доставить под зоркие очи крутого босса.
Чёрт, надо было хоть позаботиться и вставить дверь квартиры обратно, после того, как её вынесло с петель крепкое плечо Тарана. Пусть в том убогом жилище кроме сексуального нижнего белья его хозяйки брать абсолютно нечего, но ведь нехорошо было так оставлять квартиру.
Авроре, наверное, неприятно.
А я об этом совершенно не подумал.
Что будет, когда пешки Арчи обнаружат квартиру пустой, даже без входной двери?
Думаю, ничего хорошего.
И, естественно, пожалуют ко мне. Во главе со своим боссом.
Максимум — к завтрашнему обеду.
И я должен быть наготове. Во всеоружии.
Сбежать сейчас из города — значит, автоматически подписать себе смертельный приговор. Арчи разозлится. Сначала убьёт всех моих людей, разбомбит офис фирмы, а затем примется за меня.
Даже если я подсуну козырь ему под нос — он, вероятно, остановится, но не забудет. Достанет меня через время. Напомнит о себе позже.
У этого старого идиота слишком длинные руки, чтобы пробовать сбежать от него в другую страну.
Нужно действовать по-другому.
Доказать ему, что Аврора вовсе не принадлежит Лозе и он никакого права не имеет расплачиваться её телом. Теперь, по крайней мере.
Это — только моя девочка. И я её танцую.
— У нас проблемы?
Таран озабоченно прищуривается, втягивая узкими ноздрями тёплый августовский воздух. Сканирует меня напряжённым взглядом и поднимает глаза вверх. Туда, где расположена спальня Авроры.
Думаю, он всё понял правильно. Понял, что из-за этой девчонки я нажил себе огромные проблемы. Такие, которые не решаются по щелчку пальцев и не покупаются за дипломат стодолларовых купюр.
Тем более, с Арчи подобные фокусы не проходят.
Я уже пробовал однажды — не помогло. Тогда погибло много людей. Чересчур много. И их смерти на моей совести. Тогда я спас лишь одну. Самую важную. Не сказав Арчибальдову.
Но мне всё равно.
Если Аврора действительно носит моего малыша, я просто обязан её защитить. Ну не могу я бросить эту беззащитную Мышку с плюшевой шкуркой на съедение Арчи. Прекрасно знаю, чем закончится для малышки эта встреча. Она просто не выберется оттуда живой, погрязнув в самых жестоких желаниях престарелого самодура.
И лучше ей об этом не знать. Пусть за всё отдувается Лоза. Самостоятельно. Без помощи шикарного тела своей супруги.
— Небольшие. Но неприятные, не скрою.
— Что делать?