Сейчас, пешки Демона, следящие за мной в прямом эфире, должны увидеть как пленница, высунувшись в окно, просто наводит утренний марафет. И, хоть я не любитель косметики — они же этого не знают.
Пара взмахов щёточкой туши по речницам, чуть крема под глаза, призванного убрать синяки под глазами и — завершающий штрих — помада!
Но тут, по мановению волшебной палочки серебристый футляр, падает вниз. Сокрушённо смотрю на газон. Горестно закусываю нижнюю губу.
Отлично! Помада как раз упала на видное место. Её просто невозможно будет не заметить!
Поджимаю губы, и закрываю окно, вернувшись в спальню.
Эх, больше всего на свете мне хотелось бы посмотреть на то, попадётся ли незнакомка на мой призыв о помощи но, к сожалению, нельзя. Слишком опасно.
Остаётся только ждать.
Глава 11
Аврора
*****
Демон входит в спальню, с укоризной качая головой. Его глаза мечут гром и молнии, но мне наплевать на тот огненный вулкан, бушующий в его чёрной душе. Если он сейчас задохнётся от своего раскалённого гнева — мне это будет только на руку.
Я только перепрыгну через его бездыханное тело и исчезну. Спрячусь подальше от этого города, чтобы меня больше никто не нашёл. Ни Демон, ни Тимофей.
Никому из этих ненормальных я не позволю больше к себе притронуться. И к моему ребёнку.
— Кит передал мне, что ты отказываешься от еды.
— Да. Я объявила голодовку до тех пор, пока я буду пленницей в этой чёртовой комнате.
Бесстрашно вздёргиваю подбородок. Вижу, как вспыхнули глаза Демона при слове «чёртовой». Он, кажется, занервничал.
Ноздри расширились, выпуская облачко раскалённого воздуха.
— Я правильно тебя понял? Если я разрешу тебе выйти из спальни, ты поешь?
— Только из спальни? Я хочу гулять, вернуться домой, к мужу!
Демон сцепил зубы до хруста. Прищурился, становясь похожим на загнанного в угол зверя.
Ай-ай-ай, бедняжка. Если так пойдёт дальше, то он сам отправит меня назад. А сам отправится к стоматологу — лечить клыки.
Желваки на его холёной физиономии чуть дёрнулись при упоминании о Тимофее. Насупился. Даже покраснел.
— Ты всё ещё хочешь жить с Лозинским? После того, что он сделал?
— Не твоего ума дело! Да, я люблю своего мужа! Ты не имеешь права удерживать меня здесь силой!
— Насколько мне известно, ты носишь моего ребёнка. И я имею право распоряжаться его жизнью так же, как и ты. Я считаю, что быть здесь, под моим присмотром, сейчас тебе просто необходимо. И безопасно.
Его голос скрипнул.
Посмотрел на меня своими тёмными глазами так, как будто готовил к чему-то. Охранял свою вожделенную добычу.
— А я считаю, что беременна от своего любимого супруга!
Сцепила руки в кулаки.
Заметила, как вспыхнуло лицо мужчины при слове «любимый» и мысленно порадовалась. Так ему и надо! Он то, наверняка, никогда в жизни ни кого не любил, привык брать силой всё, что ему понравится. Но со мной этот фокус не пройдёт.
А насчёт беременности…
Пусть у меня совершенно нет уверенности, что я беременна от Тимы, этому упырю в чёрной рубашке знать об этом совсем необязательно. Я обязана поселить в его душе зёрна сомнения и ему ничего не останется, как уступить.
Ну, зачем ему женщина, которая, возможно, беременна от другого? Не идиот же он. Отпустит, никуда не денется.
А я уеду в другой город. Затеряюсь где-нибудь в спальном районе. Растворюсь.
Буду растить ребёнка одна. Без участия этих ненормальных.
— А вот это я и собираюсь выяснить. В дом приехал врач, который возьмёт у нас обоих кровь на ДНК. И мы узнаем, наконец, чей ребёнок.
Замираю, покрываясь льдом изнутри.
Кажется, этот гад нашёл новую лазейку, как привязать меня к себе. И на этот раз у меня нет другого выхода — только подчиниться.
— Кровь? Но это же опасно! Я не позволю!
— Успокойся, Мышка. Это — новый метод, абсолютно безопасный. Я всё просчитал. Рисков для плода нет никаких. Обычный забор крови. Надеюсь, ты не боишься уколов?
— Вот ещё!
Подбочениваюсь, приложив ладошки к животу.
Прищурилась, сканируя его насмешливую спокойную физиономию. Он уверен в себе. Стоит в непосредственной близости, скрестив руки на мощной груди. Чёрная рубашка вот-вот лопнет по шву в области накачанных мускулов, а грудь вздымается так, что стальные пуговички уже должны разлететься в разные стороны.
— Идём?
Подаёт мне свою огромную ладонь.
Отшатываюсь. Пойти с этим мужланом под руку, как влюблённая девчонка? Ну, уж нет. Тем более, ему есть, пожалуй, с кем ходить за ручку. Так что пусть засунет своё природное обаяние куда подальше — я не куплюсь на это.