Я не хочу стоящего передо мной жестокого Стоуна, по какой-то причине я хочу снова увидеть маленького и ранимого мальчика внутри него.
— Пожалуйста, — мягко прошу я. Эта просьба предназначается Стоуну, а не Лиаму, который кричит где-то на заднем плане и угрожает вызвать полицию.
Стоун приближается ко мне, и я была бы рада испугаться. Я должна чувствовать страх, но вместо этого я ощущаю себя в безопасности.
— Я должен оставить тебя с ним? — голос Стоуна по-прежнему безразличен. — Должен позволить ему и дальше лапать этими мерзкими рукам твоё тело? Ты этого хочешь?
Вот он, момент, когда одно моё слово решит всё моё будущее.
Стоун может оставить меня здесь, а может снова спасти. Если я скажу ему оставить меня в покое, то сегодня ночью я потеряю свою девственность с Лиамом.
— Нет, — выдыхаю я до того, как думаю о последствиях.
Именно в этот момент Лиам освещает нас ярким светом, исходящим от сенсорного экрана телефона, и говорит:
— Полиция уже в пути, мудак. Ты и понятия не имеешь, с кем связался!
Кровь стучит у меня в ушах. Полиция. Копы будут рады арестовать огромного парня, напавшего на богатенького выпускника в ночь школьного бала.
— Тебе нужно выбираться отсюда, — шепчу я, оглядываясь по сторонам в поисках людей в форме.
— Пошли со мной? — отвечает Стоун, и мне кажется, это впервые, когда он спрашивает моего согласия.
Стоун забирал меня против моей воли три раза. Просто усаживал в машину и увозил подальше, ни разу не спросив, чего хочу я.
Вопрос повисает между нами.
— Стоун, — говорю я, до сих пор не веря в происходящее. Желание выдаёт меня, когда я вглядываюсь в до боли знакомые черты лица.
Мне хочется рассмеяться, потому что я стою здесь, в платье, которое выбрала для меня мама, с парнем, которого также выбрали для меня и с которым я должна потерять сегодня девственность. В моём клатче лежит серебряная упаковка презерватива, ожидая своего часа. Покорная дочь, приносящая свою жертву. Но что насчет того, чего хочу я?
Из-за угла показывается Рэндал, обнимающий Китти за плечи. В ее руках болтается полупустая бутылка вина.
— Мы искали вас, — говорит Рэндал весёлым голосом, — время уезжать в Солан, детки!
Китти первая замечает, что что-то не так:
— О, боже мой, — шепчет она, испуганным взглядом окидывая тёмный силуэт.
Рэндал быстро берет себя в руки и пресмыкающимся голосом говорит:
— Ты можешь забрать все, что хочешь. У меня есть деньги в бумажнике. Я отдам их тебе, если ты только никого не тронешь.
Ребята думают, что это просто банальное ограбление. Стоун и впрямь выглядит так, будто намеревается украсть что-то. Или, в нашем случае, кого-то. Холодный, бесчувственный.
Внезапно я вспоминаю, что у него никогда не было выпускного, смокинга или лимузина, и в этот момент Стоун выглядит таким одиноким.
Я беру его руку в свою. Он вздыхает от того, как крепко я хватаюсь за него, и я понимаю: я ошибалась. Он вовсе не холодный и бесчувственный.
— Пошли, — говорю я ему.
— Иди тихо и смирно, и твои друзья не пострадают.
Слова эхом отдаются от кирпичных стен. Зачем Стоун разыгрывает похищение, когда я уже при всех позвала его уйти со мной. Может он, таким образом, пытается защитить меня?
— Нет, — говорю я нерешительно, — не надо.
— Я не позволю тебе прикоснуться к ней, — вскрикивает Лиам, но его голос звучит неуверенно. Парень даже не пытается встать между мной и Стоуном и хоть как-то защитить меня.
— И что ты собираешься сделать? — спрашивает Стоун с насмешкой. — Подраться со мной? Ты? Попытаешься ударить меня? Тебе не кажется, что для начала нужно немного подрасти.
Угроза доходит до Лиама, и тот отступает.
Стоун хватает меня за запястье, держа при этом крепко, но не настолько, чтобы оставить синяки.
— Ты поняла, принцесса? Твой рыцарь не собирается сражаться за тебя.
После чего уводит меня прочь из переулка в сторону улицы.
— Мне жаль, — говорю Лиаму, надеясь, что он поймёт. Со стороны, должно быть, это прозвучало так, словно я извиняюсь за угрозы Стоуна из-за испуга, но на самом деле я извиняюсь за то, что бросаю его сегодня ночью.
Стоун заворачивает за угол, оставляя позади нас Лиама, зовущего на помощь, и Рэндала, пристально уставившегося вслед. Когда мы проходим мимо, Китти в растерянности шёпотом спрашивает, откуда я знаю его. Все наверняка думают, что он какой-нибудь плохой парень, который похищает девушек на улице.
Белый пикап ожидает нас за углом, резко контрастируя с множеством черных лимузинов. Я должна была быть сейчас в одном из них, напиваясь и веселясь. Должна была быть обычной восемнадцатилетней девушкой, но вместо этого уезжаю прочь, отчаянно хватаясь за руку убийцы.
Высокий каблук застревает в канализационной решётке, и я вскрикиваю, когда начинаю заваливаться вперёд.
Стоун ловит меня, сжимая в своих объятиях, прежде чем я успеваю растянуться поперёк дороги. Нога выскальзывает из туфли, оставшейся в решётке, другая улетает в неизвестном направлении. Мои ноги босые, и впервые за вечер я могу выдохнуть, так как всю ночь ощущала боль из-за высоких каблуков. Я начинаю истерически смеяться. Должно быть, я выгляжу как сумасшедшая в платье за десять тысяч долларов рядом с парнем в кожаной куртке, зелёной футболке и потрёпанных джинсах. Давно я не чувствовала себя такой счастливой, даже если и совершаю худшую ошибку в своей жизни.
Вдалеке раздаётся вой сирен. Лиам не блефовал насчет копов.
— Полиция, — шепчу я, глядя в его глаза. — Надо торопиться.
Стоун бросает на меня взгляд, полный нежности, после чего открывает дверь и бережно усаживает внутрь. Когда он пристёгивает меня ремнём безопасности и сам забирается внутрь, мы уезжаем прочь.
Справа от нас я успеваю заметить вспышки красно-синих огней на верхушках деревьев. Они ведь не смогут поймать нас? Я смотрю на профиль Стоуна, в то время как все в груди переворачивается от переполняющих меня эмоций. Они не должны поймать его.
— Ты пришёл, — говорю я, до сих пор пребывая в эйфории.
Стоун молчит, выруливая на автостраду и вливаясь в поток других машин.
Я ощупываю босыми ногами грубое покрытие пола пикапа, но, как ни странно, внизу не валяется никакого мусора.
— Куда мы едем?
— В одно тихое место, где мы сможем поговорить.
Забавно, но я не могу думать ни о чем другом, кроме презерватива в моем клатче. Этой ночью я планировала потерять свою девственность, и теперь со мной мужчина, который может помочь мне с этим.
— Поговорить о чем? — спрашиваю как можно более соблазнительным голосом.
Стоун смотрит на меня серьёзным взглядом:
— О твоём отце.
У меня тут же пересыхает во рту. Я перевожу взгляд на дорогу, сжимая клатч в руках. Я не умею скрывать свои эмоции, и прямо сейчас у меня на лбу буквально светятся неоновые буквы: виновна.
— О моем отце? — говорю я как можно спокойнее. — Почему ты хочешь поговорить о нем?
— То, что я расскажу тебе, очень серьёзно, сладкая.
Вой сирен звучит все ближе и громче. Я кидаю на Стоуна обеспокоенный взгляд, в то время как он смотрит в зеркало заднего вида.
— Все в порядке.
— Ты уверен?
На его лице снова застывает мрачное выражение. Что ему известно о моем отце? Знает ли он о Хозяине? Смотрителе? Он собирается причинить ему боль? Моя радость сменяется ужасом.
Мы приближаемся по шоссе к входу в большой парк Муз-Хорн, но вместо того, чтобы свернуть к реке, поворачиваем в противоположном направлении, съезжая на разбитую и грязную гравийную дорогу. Пикап потряхивает на неровностях, что вырывает меня из моих мыслей.
— Куда ты меня везёшь? — спрашиваю я несвойственным мне тихим голосом.
— В место, куда я обычно отправляюсь побыть немного в одиночестве.
Десять минут мы пробираемся сквозь деревья, после чего останавливаемся перед небольшим коттеджем. Все это время я подготавливаю себя к худшему и пытаюсь придумать, как спасти жизнь папы.