Чем не идеальное решение: управлять отцом, дергая за ниточки любви к дочери? Одно время Мев думала, что советнику таки не удастся помыкать царем, но она ошибалась. Грасаль был бы не Грасалем, если бы не нашел выход. Теперь судьба явно решила посмеяться над его предусмотрительностью. Айрин не смирилась и никогда не смирится с незавидной ролью пленницы.
В дверь постучали.
— Войдите!
Луиза робко просунула голову и, только увидев подбадривающую улыбку настоятельницы, зашла целиком. Девушка скромно опустила глаза и по привычке теребила руками складки на серой юбке, явно чувствуя себя не своей тарелке и не подозревая, зачем понадобилась Мевил.
— Я хочу тебя поздравить. Ты приехала в обитель, чтобы постигнуть азы наук, в ожидании дня, когда полученные знания смогут перевернуть твою жизнь. Это произошло. Сегодня я получила письмо, в котором одна добропорядочная семья желает нанять скромную и образованную девушку для воспитания дочери. Поздравляю, Луиза. Я решила им тебя порекомендовать.
Лицо послушницы озарилось. Мев небрежно взяла в руки сложенный пополам лист бумаги, исписанный размашистым почерком, и ненавязчиво им помахала, подчеркивая только что сказанное.
— Спасибо, матушка! — залепетала Луиза. — Я не подведу!
— В этом я не сомневаюсь, — мягко улыбнулась настоятельница. — Садись. В честь такого события можно дать себе послабление.
Счастливая послушница села в кресло напротив, едва веря в улыбнувшуюся удачу. «И правильно сомневаешься…» — пронеслось в голове Мев. Но несмотря на глас интуиции, триумф все же перечеркнул всякую осторожность девушки, без возражений наблюдающей, как настоятельница наполняет янтарной жидкостью бокалы.
Чего Луиза не заметила, так это того, что, наливая ее виски, Мевил неуловимо для глаза нажала на перстень и внесла в бокал дополнительный ингредиент — порошок быстродействующего яда шайларе, тут же бесследно растворившийся в напитке.
Ничего не подозревающая послушница сделала всего один глоток. Этого оказалось достаточно, чтобы навсегда избавиться от опасной свидетельницы. Глаза Луизы неприятно закатились, а изо рта пошла мерзкая пена. Она схватилась за горло и захрипела.
Мевил не отвела взгляда, чтобы не видеть, как душа девушки покидает тело. Марионетка Грасаля ничего не чувствовала, отсекая переживания глухой стеной.
Ветер из распахнутого окна подхватил листок, который она торжественно держала всего минуту назад, и опустил перед ногами дергающейся в конвульсиях Луизы. Посмотри она сейчас на него внимательно, то увидела бы, что никакое это не письмо, а всего лишь смета расходов монастыря за месяц.
Но послушница ничего этого не увидела. Больше не могла.
Мевил молча салютовала бокалом и быстро его опустошила, словно чувствуя, как кто-то незримый внимательно наблюдает за ней из пустоты…
Глава 3
Еще не открывая глаз, я отметила про себя, что лежать мне слишком удобно для тесной кабинки экипажа. Под телом находилось что-то явно помягче жесткого сиденья, а сама я располагалась чересчур свободно, вытянув ноги во всю длину. Подняв веки, с удивлением обнаружила себя в комнате, вероятно расположенной в придорожном трактире, и осознала, что совершенно не представляю, как здесь очутилась.
Я резко села, прижав руки к пылающим щекам. Боги! Вот почему экипаж так странно двигался — это был никакой не экипаж, а Дамиан. Но неужели расчетливый князь сам перенес меня в постель? Глупости какие-то! И как я только до этого додумалась? Ну не мог советник так поступить. Скорее всего, он попросил кого-то из своих людей взять ценную пленницу на руки, а сам просто шел рядом. Мысль, что Грасаль касался тела, одновременно вызвала невольную волну жара и смущения.
Я оглядела себя: платье, к счастью, на месте, правда, шнуровка ослаблена. Кажется, пробуждаться в непонятном месте вошло у меня в дурную привычку. В смятении встала с кровати и подошла к окну. В комнате стояла такая духота, что так и тянуло открыть створки и впустить сквозняк. С упоением вдохнув хрустальный воздух, я заглянула вниз и увидела наш экипаж. Возле него трудились люди князя. Заметив меня, один из них поднял голову и крикнул:
— Светлого дня, миледи! — непривычное обращение резануло слух. — Не беспокойтесь, еще пару часов — и мы все уладим.
— Что-то с повозкой? — спросила я, хотя уже узнала ответ.
— Дык колесо… — почесав затылок, многозначительно сообщил мужчина. — Не забивайте свою хорошенькую головку. Отдыхайте!