Не в силах выдержать на себе тяжесть тела Дамиана сползла по стене вниз.
— Глупый! — ругала его. — Какой же ты глупый! Сила шкатулки ведь и на тебя тоже действует.
Он прислонился к каменной кладке и вытер со лба пот.
— Ничего бы со мной не случилось. Я больше человек, чем демон.
Я покачала головой. В висках стучало.
Лиран Фалькс лежал на полу, не мигая уставившись в потолок. Мертвенно-бледная кожа казалась натянутой до предела, как у больного, усыхающего от неведанной болезни.
— Он… мертв?
— Нет, — произнес Дамиан. — Дышит.
Я ошарашенно посмотрела на князя. Неужели кузена еще можно спасти? Он сам пошел на сделку с демоном, обманом завладевшим контролем над телом. Но… он все-таки Фалькс. А у меня только отец из родни…
— Одержимость — худшее, что можно представить, фиалка. Если демона даже и удается изгнать, то человек умирает, а если в нем еще теплится дух, то жизни остается меньше, чем в том цветке в твоих покоях.
Дамиан Грасаль достал из внутреннего кармана склянку с какой-то непонятной, мутной жидкостью.
— Отойди.
Я послушно отскочила в сторону. Князь бросил пузырек в висящий на решетке замок. Звон битого стекла, хлопок — и кусок покореженного железа упал вниз.
Дамиан открыл дверь и зашел внутрь. Я тоже не стала медлить. Пока князь снимал с пальца моего родственника перстень, я сама осторожно прикоснулась к лицу кузена.
— Лиран? Вы слышите меня?
Даже ресницы, и те не дернулись. Он лежал на холодном полу, как восковая кукла, а не человек. Не настоящий. Только грудь едва заметно вздымалась, подтверждая, что в теле еще дремлют отголоски жизни.
— Бесполезно, — прокомментировал Дамиан мои потуги. — Обойдись без лишнего сострадания, Айрин. Не нужно его жалеть. Поверь мне, он бы тебя не пожалел. Вспомни, что Лиран сам провел ритуал, желая впустить демона внутрь, стать сильнее и убить твоего отца.
— Знаю, — пробормотала я и тем временем оглянулась вокруг: нет ли воды?
«Не нужно», — одернула себя, обнаружив глиняный кувшин. Ведь именно в жидкость Жером подмешал сонные травы. Все — и стражи, и немногочисленные пленники, — спали глубоким сном. Только на демона такие ухищрения не действовали, поэтому мы застали его бодрым и полным сил.
Дамиан покрутил кольцо, наблюдая, как лучи света преломляются в рубине.
— Ключ у нас.
Он протянул мне руку. Помедлив, кинула последний взгляд на кузена, и вложила свои пальцы в его. Я знала, что меня ждало впереди, но все равно оказалась не готовой к тому, что произошло.
И снова перемещение.
Черные крылья Тьмы, перья из бездны ночи, клокочущая мгла… Я уже спокойнее держалась, ощущая ее неживое присутствие. Она ничем не пахла и ни на что не походила. Это была не та темень, когда воздух полон свежести. Не та, когда слышится уханье сов. И даже не та, когда звезды ярко сияют, рассыпанные по темно-синему бархату неба. В ней чувствовалось дыхание Жнеца, дожидающегося каждого, кто нарушит ее покой.
— Солнце, — так тихо сказал Дамиан, что я не сразу осознала — произнес вслух. Мы были на месте.
Он смотрел на меня, на мое платье, расшитое золотыми нитями, на пляшущие искры в волосах. Я стояла посреди мертвой земли. Голая почва покрывала все вокруг до самого горизонта.
— «Черная пустошь»…
— Возьми шкатулку, — дал мне реликвию моего рода Грасаль. — Демоны будут прорываться наружу, пока окончательно не сомкнутся края трещины.
— Ты чувствуешь их? — спросила и сама же утвердительно кивнула — слышит. Мысли тварей мучили Дамиана, как меня — человеческие, когда я впервые надела диадему.
Ветер жутко завывал вокруг. Я оглянулась и не сразу обнаружила ее — трещину. Черной лентой она извивалась по земле, точно рисуя узор. Я шагнула вперед.
Толчок.
Пошатнулась и оперлась руками о твердь. Ладони колол сизый пепел. Его поднявшиеся ветром частицы витали в воздухе, оставляя зудящее ощущение в носу.
— Что это было?
Земля гудела, словно раздираемая чем-то снизу. Края раскола дрожали и тряслись.
— Они почуяли! — с каким-то странным чувством воскликнул Дамиан и оттолкнул меня от трещины. — Не смей подходить!
— Дамиан!
Он же приблизился к самому краю. Полы черного плаща трепыхались на ветру, как крылья парящей птицы. Неестественно-бледная кожа на темном фоне выглядела так, будто ее нарисовали мелом. К горлу подкатил ком. Непонятная тревога разъедала изнутри. Я хотела закричать, но не могла. Где-то вдалеке кружила в яростном припадке буря, готовая уничтожить каждого, кто встанет на ее пути.