Уже на кухне за привычной чашкой чая Клэри в общих чертах рассказала о том, где была. Естественно, она умолчала о том, что творилось в комнате Саймона: обо всех этих страстных поцелуях и пробирающих до дрожи прикосновениях, обо всех словах, которые шептал Льюис между поцелуями. Девушка была на седьмом небе от счастья. Хоть между ними и не было интимной близости, Клэри чувствовала, что этот парень может стать её счастьем.
А Алек был просто рад за супругу. Она заслужила любовь и счастье.
Но оба не понимали, совсем не понимали того, что их глаза светятся сегодня вовсе не из-за Саймона. Клэри была тронута тем, что супруг так сильно беспокоится за неё, а Алек был рад, что с его сожительницей все в порядке. Но все эти мысли затмевала одна, бившаяся пойманной птицей, — мысль о Саймоне.
========== За что? ==========
Время шло, а наши герои все больше сходили с ума.
Алек словно забыл о том, что есть кто-то помимо Саймона. Брюнет больше не видел своей жизни без этого парня, просто не мог представить, что его не будет. Лайтвуд даже осмелился и рассказал Джейсу о своем любовнике. Эрондейл был неслабо удивлен, хотя и догадывался, что Алек в Аликанте не плюшками балуется: блондин регулярно чувствовал, что парабатай не живет в монахах. Ролана смеялась, Изабель скромно опускала глаза, а Джейс едва ли не выл. Когда Алек все же признался ему, что нашел себе парня, Эрондейл чуть не придушил брата. Только он начал надеяться, что Алек смирился со своей судьбой, как вдруг такой облом. Но деваться было некуда, и Джейсу пришлось принять правду.
Естественно, и Клэри, и Джейса настораживала эта одержимость Алека своим возлюбленным. Сама девушка, хоть теперь и встречалась с Льюисом, все же мыслила рационально и все больше и больше убеждалась в том, что не просто так он появился в её жизни. К огорчению самой Клэри, эти подозрения были отнюдь не радостными.
Как она заметила еще месяц назад, когда только встретила Саймона, он оказался слишком хорошим, слишком правильным. Идеальным. Конечно, рядом с ним, в его руках Клэри не могла думать о подлинности его личности, поскольку парень просто не позволял ей отвлекаться от него. Но стоило ей остаться один на один со своими мыслями и чувствами, девушка понимала, что здесь все далеко не так чисто и наивно, как кажется на первый взгляд.
Сколько бы она ни выспрашивала у Стефана про его друга, тот говорил о нем только хорошее. Клэри удалось узнать у блондина, что Льюис вырос в аристократичной семье, был среди лучших охотников в начальной группе, добрый парень, душа компании. Рыжая пыталась найти зацепку здесь, но засранец-шатен полностью соответствовал описанию Стефана. Найти что-либо на парня в доме самого Саймона не представлялось возможным: особняк был словно вылизан, безупречная чистота царила в каждой комнате, даже лишней бумажки нигде не валялось.
Именно подобного рода подозрения и заставляли Клэри медлить с интимом в их отношениях. Саймон уже давно намекал, что пора бы и разделить постель, они ведь так друг друга любят, но рыжая упорно мотала головой. Сердцем девушка чувствовала, что что-то не так, но никак не могла понять, что именно.
***
Откинувшись после бурного секса на влажные от пота подушки, Алек счастливо засмеялся. О, Ангел, кто бы знал, как ему сейчас хорошо!
Саймон, пытаясь отдышаться, навис над Лайтвудом и снова приник к его губам в жарком поцелуе. Алек был только рад еще хоть раз ощутить прикосновения шатена, почувствовать его любовь.
Насчет того, что это именно любовь, Алек не сомневался ни на секунду. Таким бесконечно влюбленным он себя никогда не чувствовал, даже с Магнусом. Вот уже месяц его сердце замирает от одного только взгляда Саймона, от одного его прикосновения. Лайтвуд думал о нем, им жил, им дышал. И он еще больше сходил с ума, когда буквально на себе чувствовал взаимность своих чувств.
Он подсел, жестко подсел на этого кареглазого демона, как наркоман. Алек не мог и дня прожить без Льюиса. Если у них не получалось увидеться, а это случалось почти через день, Лайтвуд без конца строчил сообщения, на которые получал трепетные ответы. Парень забыл, кто он, где он и кем был раньше. Ему казалось, что до Саймона он и не жил вовсе.
Отношения с Льюисом приносили сплошные плюсы. Алек больше не чувствовал непонятного влечения к Клэри. Они стали настоящими друзьями, которые пьют чай по ночам и делятся друг с другом самыми сокровенными тайнами. Может, Лайтвуд и чувствовал бы что-либо к супруге, но его просто не хватало: он был целиком и полностью отдан Саймону. Да, брачный браслет все так же обхватывал его руку, и формально Алек принадлежал Клэри, но душой и телом — нет.
Лайтвуд знал, что его супруга теперь тоже состоит в отношениях, но имен своих избранников они так друг другу и не назвали. Как-то не заговаривали об этом, да и необходимости не было.
— Знаешь, пупсёныш, — обводя пальцем руны на груди Алека, заговорил Саймон, — я готовлю для тебя один сюрприз.
— Да? — в радостном удивлении вскинул брови Лайтвуд. — Какой?
— Так тебе всё и расскажи, — хохотнул Льюис, щелкнув любовника по носу. — Скоро узнаешь.
Парни еще долго тихо разговаривали, пока все-таки не уснули в объятиях друг друга.
***
— Да чтоб тебя! — ругалась Клэри, в сотый раз обыскивая комнату возлюбленного.
Ни единого документа, никакой самой жалкой бумажонки или подсказки! В том, что Саймон не совсем чист, девушка уже не сомневалась. И вместе с этими подозрениями и догадками приходили не очень приятные мысли о том, что её нагло обманывают, скрывают прямо под носом что-то очень важное, жизненно важное.
— Солнце, на кого ругаешься? — раздался голос Саймона с лестницы.
Клэри быстро задвинула ящик и в долю секунды оказалась на большой кровати Льюиса. Когда тот вошел, неся на подносе чай с плюшками, девушка рассматривала альбом с наклейками от фруктов, который нашла в ящике тумбочки.
— Не могла ящик закрыть, — улыбнулась Клэри, захлопывая альбом и пододвигаясь ближе к парню.
Они пили чай, разговаривали, смеялись. Всё было, как всегда, но напряжение Клэри вскоре передалось и Саймону.
— У тебя что-то случилось, пупсёныш? — обеспокоенно заглядывая ей в глаза, спросил парень.
— Да так, девичьи думки, — отмахнулась рыжая, возвращая дежурную улыбку на лицо. — Всё хорошо.
И снова в голове отчаянно билась мысль, что теперь ситуация стала еще хуже, предчувствия — еще опаснее, а последствия могут стать необратимыми.
***
Девушка ходила по комнате из угла в угол, в который раз насилуя свой мозг в попытке догадаться, что происходит.
Любовь. Или не любовь? Ложь? Наглый обман? Хитрый план?
Мысли путались, не желая складываться в единую картинку.
— Клэри! — раздался снизу голос Алека.
— Да что вам всем нужно от меня, — проворчала рыжая, высовывая нос из комнаты. — Чего?
— Я пошел, сначала зайду на работу, потом к нему, приду утром, — донельзя счастливый голос парня только выбешивал всё сильнее.
— Да, вали давай, — попрощалась с мужем Клэри.
— Сама любезность, — был ей ответ, а затем хлопнула входная дверь.
Так даже лучше, в тишине думается продуктивнее.
Клэри решилась всерьез взяться за эту головомойку. Решив, что от одного визита в комнату мужа ей ничего не будет, девушка зависла над рабочим столом супруга в попытке отыскать здесь большой лист бумаги или что-то подобное. Найдя то, за чем пришла, Клэри примостилась прямо здесь, за столом Алека. Вооружившись цветными ручками, девушка склонилась над большим ватманом и принялась создавать нить расследования.
Когда работа была завершена, время близилось к полуночи, а на бумаге красовалась витиеватая схема, над которой сидела озадаченная рыжая девушка. Сколько бы путей она ни искала, сколько бы велосипедов ни изобрела, вывод был один: Саймон — не Саймон. Устало потирая виски, Клэри взглянула на дисплей телефона и увидела непрочитанное сообщение от Саймона.