— Слышишь, упрямец, — сменил гнев на милость брюнет и присел на корточки перед ребенком, — давай по-хорошему. Я не буду ругаться. Ты разбил?
Заглянув в голубые глаза дяди, мальчишка тяжело вздохнул и кивнул.
— Я. Дядя Алек, ты только папе не говори, хорошо?
Александр улыбнулся и потрепал племянника по блондинистой шевелюре.
— Не скажу. Только обещай мне впредь всегда сознаваться в том, что ты натворил, понял?
— Понял, — улыбнулся мальчишка и, порывисто обняв Алека, с гиканьем убежал на второй этаж.
Брюнет поднялся на ноги и, тяжело вздохнув, принялся убирать последствия игровой деятельности сына своего парабатая.
— Шалопай, весь в отца, — бурчал себе под нос Алек, когда в дверях гостиной появился высокий светловолосый мужчина.
— Алек, Шарлотта у тебя? — пожимая руку шурину, поинтересовался он.
— Джон, они тут все у меня, — усмехнулся Александр. — Детский сад какой-то. Вы где ходите вообще?
— Наши мадамы закупаются, Джейс у них на побегушках, а я пришел тебе на подмогу, — снимая верхнюю одежду, пояснил Джонатан.
— Как вовремя, ты бы знал.
По лестнице кубарем скатилась улыбчивая темноволосая девочка с огромными голубыми глазами. Поднявшись с пола под несколько шокированными взглядами отца и дяди, малышка подбежала к Джонатану, который тут же подхватил её на руки.
— Папа, я услышала, что ты пришел, и побежала, но потом упала, — восторженно глядя ему в глаза, рассказывала девочка.
— Шарлотта Сара Моргенштерн, — произнес Джонатан, — ты своими выходками сведешь меня с ума. Тебе уже пять лет, ты тут самая старшая. Аккуратнее надо по лестнице спускаться. Меня же мама убьет.
— А ты позови дядю Алека на помощь, тогда не убьет, — улыбаясь неполным набором молочных зубов, предложила девочка, вызвав взрыв хохота у мужчин.
— Твои-то где? — обратился к Алеку Джонатан.
— В комнате должны были прибираться, хотя, — пожал плечами Лайтвуд, — кто их знает.
Поднявшись на второй этаж, по коридору которого едва только стулья не летали, Алек и Джонатан замерли. По полу катался визжащий комок из детей.
— Это еще что такое? — повысил голос хозяин дома.
Комок тут же распался, являя горе-отцам четверых пацанов. Стивен, как самый маленький, тут же спрятался за спину стоящего рядом светловолосого мальчика четырех лет, младшего сына Джонатана и Изабель Моргенштерн. Карие глаза мальчишки горели озорством.
— Доминик, — сурово произнес Джонатан, смотря на сына.
— Прости, пап, прости, дядя Алек, — вздохнул мальчик.
Александр перевел тяжелый взгляд с племянника на двух оставшихся пацанов. Двойнята стояли, с усмешкой глядя на мужчину, и нутром чуяли, что им ничего не будет. Отец никогда не наказывал их.
— Уильям, Мэттью? — сурово сдвинув смоляные брови, обратился к сыновьям Алек.
— Доминик первый начал, — в один голос ответили мальчишки.
— Ага, как же, — усмехнулся Лайтвуд. — Подойдите-ка ко мне.
Дети подчинились. Алек присел на корточки. Перед ним стояли его сыновья, рожденные вместе, но донельзя разные. Уильям был на несколько минут старше своего брата и точной копией отца: те же черные волосы, голубые глаза, а Мэтт смешал в себе и отца, и мать: огненно-рыжие волосы, но голубые, как у брата, глаза. Алек никогда в жизни не встречал человека с такой внешностью, как у его младшего сына, ну а чего еще можно было ожидать от таких разных родителей?
— Росли бы вы с бабушкой и дедушкой, таких бы звездюлей отведали, неделю сидеть не смогли бы, — усмехнулся Лайтвуд, глядя на сыновей. — Ладно, сегодня праздник. Свободны.
Мальчишки, собрав оставшихся братьев и сестру, унеслись в детскую.
— И почему каждый раз начинается такой апокалипсис? — протянул Алек, ловя перо в воздухе.
— Потому что сегодня день рождения Клэри, — пожал плечами Джонатан.
— Аргумент, — улыбнулся Лайтвуд.
***
На Нью-Йорк спустилась ночь.
С её приходом по городу то тут, то там на крышах домов мелькали шесть теней.
Впереди всех, как на крыльях, несся очень высокий темноволосый парень с луком наперевес. За ним, сверкая рыжей шевелюрой, которая в свете Луны отливала медью, бежал не менее высокий охотник, сжимая в руке сияющий клинок. За сродными братьями, с легкостью перепрыгивая с крыши на крышу, летела стройная среднего роста темноволосая девушка.
Первая тройка, остановившись на одной из крыш, обернулась на крик.
— Уилл! — кричала невысокая черноволосая девушка, еще совсем ребенок. — Я не могу!
— Подержи, Мэтт, — парень с луком отдал свое оружие стоящему рядом брату.
С легкостью преодолев немалое расстояние между крышами, Уильям подхватил девушку на руки и с ней перепрыгнул обратно.
— Ника, тебе шестнадцать лет, а ты не умеешь прыгать через крыши? — вопросительно изогнул светлую бровь Стивен, когда они уже все вместе стояли около родного Института.
— Вот именно, — раздался суровый мужской голос за спинами ребят. — Нике всего шестнадцать, Уилл!
Все, как один, оробели. Вперед выступил высокий темноволосый мужчина с едва заметной проседью на висках.
— Отец, — начал было Мэтт, но сердитый взгляд голубых глаз заставил его замолчать.
— О, да вы полным составом, — окинув компанию взглядом, протянул Александр. — А вы знаете, что только троим из вас разрешено ходить на миссии? Вероника, ты, может, и не помнишь, но я прекрасно знаю, что тебе шестнадцать, а не восемнадцать, и ты еще не прошла аттестацию в Академии.
— Так, грозный папаша, отойди, — вмешался в воспитательную беседу высокий блондин и тут же обратился к своему сыну. — Стивен, по ушам захотел?
— Пап, но я же не дрался, — попытался возмущаться Стивен.
— Дяди, хватит, а, — прервала дискуссию Шарлотта, самая старшая из детей. — Все были под моей ответственностью. Я расписывалась у отца.
— Куда смотрит Изабель, — хлопнул себя по лбу Алек. — Живо все домой.
Подождав, пока шестеро детей войдут в Институт, Лайтвуд тихо выругался. Честно говоря, думал он, когда они были реально детьми, с ними было проще. Намного.
После долгой воспитательной беседы ребята разошлись по комнатам.
Джонатан, удобно расположившийся в своем кресле, устало потер глаза.
— Это сумасшедший дом какой-то, — простонал он. — Только и знай, что отлавливай их с несанкционированных миссий. Ладно, оболтусам Лайтвудам уже по двадцать, они сами за себя в ответе, но Стивен, Доминик и Вероника-то куда лезут?
— Себя бы вспомнили, отцы, — хохотнула Ролана, сидящая на диване рядом с Джейсом.
— Мы, между прочим, — начал было тот, но Клэри прервала его.
— Знаю я все про вас, — усмехнулась она, то и дело взъерошивая волосы Алека, — разведка доложила, чем вы занимались до моего появления.
— Это когда ты на свадьбу-то прибыла? — улыбнулся её муж. — Да, веселые были деньки. До свадьбы, разумеется.
— Иди ты, Лайтвуд.
— Сама ты Лайтвуд.
— Вот это удивил.
Эрондейлы и Моргенштерны, наблюдающие за короткими пререканиями Лайтвудов, лишь улыбались. Они-то помнили, как это начиналось и какой ценой досталось супругам их счастье.
А три их счастья сейчас сидели в комнате у младшей из них, Вероники, и обсуждали план побега на завтрашнюю охоту. Вскоре туда же ввалились Моргенштерны-младшие, подпинываемые единственным сыном Эрондейлов, и комната загудела смехом и разговорами.
***
Два поколения даже и не подозревали, как сильно они похожи друг на друга. Конечно, как и всегда, приключения молодых охотников будут гораздо интереснее, масштабнее и значительнее. Но у истоков этого апогея стоит один-единственный момент:
— Пришло время Александру Лайтвуду и Клариссе Моргенштерн нанести друг другу священные руны, — вещал голос Безмолвного брата в головах всех присутствующих. — Руну на руку, руну на сердце.