Подруги притихли. Они никогда не видели парня в живую, но сам факт того, что он по мальчикам, уже портил все впечатление. После продолжительной паузы Клэри рассказала девчонкам, зачем вступила в брак и как прошла свадьба.
Ванесса и Дакота были в шоке. Они помнили, как все вместе мечтали об этом празднике, какие платья у них будут, как они будут плакать на свадьбах друг у друга. И именно Клэри, мечты которой были самыми романтичными, самыми светлыми, выпало выйти замуж за гея только потому, что родители так решили.
Подруги были подавлены, не знали, что говорить. А Клэри крепилась, как могла. Она вот только справилась со всем этим, смирилась, но, рассказав девочкам, снова почувствовала злополучный комок в горле.
Тут около кровати кто-то поскребся, и Клэри, улыбнувшись, наклонилась и взяла на руки сонного Чудика, которого разбудили разговоры и смех девчонок. Ванесса и Дакота тут же отвлеклись, забыли обо всем и принялись гладить щенка.
Никто не слышал, как хлопнула входная дверь. Поэтому, когда в коридоре раздались шаги, Клэри замерла. Только не сейчас. Нет…
Но Алек прошел мимо, в свою комнату. Девочки, занятые Чудиком, даже не обратили внимания на звук за дверью. Клэри успокоилась. Наверное, он понял, что у нее гости, и решил не беспокоить.
Вдруг Чудик вырвался из рук Дакоты и, шлёпнувшись с кровати на пол, засеменил лапками и побежал к двери. Навалившись на нее, щенок выбрался наружу, в коридор.
— О, Чудик, — раздался приглушенный голос Алека за дверью. — Чуть не наступил. Сосиска, смотреть надо, кому под ноги вылетаешь.
Это был крах. Подруги во все глаза уставились на Клэри, которая не знала, куда себя девать.
Щенок, получив дозу внимания от хозяина, поскребся в дверь.
— Клэри, принимай свою сардельку, — взяв щенка на руки, оповестил Алек и распахнул дверь.
А это уже катастрофа. Полная. Необратимая.
Лайтвуд, в одних джинсах, со взъерошенными черными волосами и с щенком на руках стоял в дверном проёме. А на него во все глаза смотрели две пары девичьих глаз.
Алек ещё никогда не чувствовал себя так неловко. Сам того не осознавая, он сдал себя и Клэри с потрохами. Сглотнув, парень подошёл к супруге и отдал ей Чудика.
— Я так понимаю, разговора нам не избежать, — пробормотал он, посмотрев в глаза Клэри, которые были полны страха и тихой ненависти.
— Вечером поговорим, — прошептала она, и Алек, кивнув ошарашенным Ванессе и Дакоте, вышел из комнаты.
Повисла неловкая тишина. Клэри, не поднимая глаза на подруг, нервно чесала щенка за ухом.
Конечно, подруги были в шоке. Клэри, их солнцеподобная малышка, мало того, что вышла замуж за недомужчину, так им ещё и оказался ассистент их преподавателя. Девушки сразу поняли, почему пара разговорилась тогда, в зале, почему Клэри уходила от ответов на их вопросы. Конечно, они не могли не обратить внимание на золотой массивный браслет, облегающий запястье парня. Такие подарки дарят только на свадьбе. Девушки просто не могли поверить.
— Мы, наверное, пойдем, — нарушила тишину Дакота, поднимаясь с кровати.
Клэри, едва сдерживая слезы, кивнула. Спустившись вниз, подруги невольно замерли, увидев Алека на кухне. Парень стоял к ним спиной и наливал себе чай. Широкие плечи и торс были покрыты рисунками рун, завиток одной из которых уходил под ремень джинс. Клэри толкнула Ванессу в спину, и девушки вышли на крыльцо. Обнимая таксёныша, рыжая готова была расплакаться. Несносный Лайтвуд! Не мог прийти на полчаса попозже?
— Думаю, мы потом это обсудим, когда придем в себя, — пробормотала Ванесса.
Попрощавшись с подругами, Клэри зашла домой.
Алек чувствовал себя виноватым, как ни странно. По сути, он не виноват. Это его дом, он имеет полное право приходить сюда, когда захочет. Но мысль о том, что теперь слухи поползут по Академии, что Клэри придется это все терпеть, сводила парня с ума. Он метался по кухне, не зная, что ему делать.
Когда Клэри, обнимая щенка, тихо зашла на кухню, Алек замер. После продолжительной паузы парень поставил кружку с чаем на стол и подошел к девушке. Осторожно забрал у неё из рук Чудика, который тут же убежал, и, положив руку на спину Клэри, подвел её к кухонному диванчику. Девушка словно ничего перед собой не видела. Налив еще одну кружку чая, Алек сел напротив Клэри и подвинул к ней теплый напиток.
— Что нам теперь делать? — прошелестела девушка, даже не притрагиваясь к кружке. — Что нам делать? Завтра же все будут знать…
— Так, — сцепил руки в замок Алек, — не паникуй. Нет такой ситуации, из которой не было бы выхода. Я понимаю, что это удар для тебя, что на тебя выльются все слухи и сплетни…
— Понимаешь? — скептически изогнув бровь, спросила Клэри. — Ты, и понимаешь?
— Понимаю, — кивнул Лайтвуд. — Я сам был в подобной ситуации, когда мои предпочтения и вкусы стали популярнее, чем обсуждение Джейса в девичьих комнатах. Мне было стыдно выходить из своей комнаты, не то что из Института. Все смотрели на меня, все шептались за спиной, а находились и такие, которые прямо в лицо заявляли, что я недостоин жизни. И обиднее всего было то, что собственные родители не приняли меня и моей природы. Но разве я виноват в том, что таким родился? Так же и с тобой. Ты ведь не виновата в том, что я такой.
Клэри молча слушала монолог Алека. Чего у брюнета не отнять, так это красноречивости и дара убеждения. Проникаясь его словами, девушка осторожно взяла в руки кружку с чаем и сделала пару глотков. Лайтвуд, увидев, что рыжая идет на контакт, продолжил говорить.
— Пусть говорят, пусть обсуждают. Этого все равно было бы не избежать.
— У них теперь целых две темы для разговоров, — фыркнула Клэри, постепенно успокаиваясь. — Наш брак и твоя ориентация.
— Да пусть подавятся, — усмехнулся Алек. — Если говорят за спиной, значит, ты впереди. До меня все это вряд ли докатится, а вот ты будешь на передовой. Не слушай. Не принимай близко к сердцу. Порой нужно абстрагироваться от всего этого, чтобы пережить. Ну, а если что-то пойдет совсем не так, то есть выйдет за все рамки, расскажи мне. В какой-то степени, даже в большей, я виноват во всем этом. Скажи, и уже я буду решать эту проблему.
Клэри медленно пила чай и думала. Что она может сделать? Алек говорит правильные вещи, не нужно зацикливаться на этом и говорить всем, что они не правы. Брак заключён? Заключён. Руны есть? Есть. Ну и всё. А то, что Алек имеет нетрадиционную ориентацию, это уже его проблема. Клэри будет стараться игнорировать слухи и насмешки, но если они и правда выйдут за границы приличия, придется Лайтвуду браться за дело.
— Я прислушаюсь к твоим словам, — кивнула рыжая. — Попробую пережить это. Но, если будет сложно…
— Я помогу тебе, — мягко улыбнулся Алек. — Даже не сомневайся.
Девушка благодарно улыбнулась в ответ брюнету и поднялась в свою комнату. Это жизнь. В ней бывают взлеты и падения, и с ними нужно мириться. Да, сейчас не лучший период её жизни, но, чтобы он закончился, нужно идти вперёд, навстречу белой полосе. И Клэри решила, что она сможет. Сможет оградиться от сплетен и ехидных улыбок, насмешек и шепота за спиной. Как и сказал Алек: «Если говорят за спиной, значит, ты впереди». И Клэри будет впереди.
Алек сам не понял, откуда взялись все эти слова в поддержку рыжей. Он сравнил её с собой, дал совет на основе личного опыта. Лайтвуд добровольно сделал себя виноватым в этой ситуации, потому что был убежден, что Клэри не должна этого терпеть. На нее и так многое навалилось, а теперь ещё и это. Если понадобится, он найдет другую работу, чтобы не мешать ей учиться и не плодить новые слухи. Конечно, все ещё долго будут говорить о том, что Клэри Моргенштерн вышла замуж за гея Алека Лайтвуда, но они смогут это пережить. Они справятся, рано или поздно слухи утихнут, ажиотаж забудется, как было тогда, с Лидией. Только в этот раз парень надолго и прочно застрял в формальных отношениях. Что же, кажется, не судьба ему быть счастливым. Значит, будет богатым и знаменитым. Налив ещё кружку чая, Алек поднялся к себе, чтобы продолжить работу с бумагами. Бабушка парабатая — это, конечно, хорошо, но он должен сам проложить себе дорогу к успешной жизни. Только тогда Алек будет уважать себя.