- А когда она поймет, что проигрывает «человечшкам», - Арин выступила вперед, ее спина распрямилась, голос стал тверже, взгляд - увереннее. Кажется, план супруга пришелся ей по нраву, - то она сама себя закопает перед остальными ардами. Мы все видели, насколько она не в себе и как легко срывается. И остальные тоже это увидят, только Хельга почувствует, что терпит поражение.
Хенр кивнул и впервые за весь разговор улыбнулся.
- Это может сработать, - сказал он, - но нужно действовать быстро. Я отправлюсь за Ларсом верну его и... Если он окажется с Хельгой, то отвлеку ее. Другому высшему арду она ничего не сделает. Это не в ее интересах.
- Я не верю, что Ларс может быть с ней заодно, - в глазах вроде бы приободрившейся Арин показалось отчаяние, - он наивный, но не предал бы свою семью!
Хенр протянул руку и взял ее за ладонь, желая поддержать, утешить.
- Я тоже так думаю, - впрочем, мрачность и искры в глазах указывали: Хенр допускает обратное. И одним только предкам известно, что творилось сейчас в его душе и какие планы на счет Ларса, в случае если он действительно освободил Хельгу, складывались в его мыслях, - если я найду его не у Хельги, - прибавил он с робкой надеждой, - то мы решим, соваться ли к ней вообще, нужно ли нам это... - он поднял взгляд на старшего сына, - но ты, Гун, должен сразу отправляться за душой Майера. И забрать Эдварда. Он нам очень пригодится.
Кажется, Хенр ожидал, что Гуннар тут же сорвется с места, чтобы начать приготовления, и несколько удивился, когда тот не шелохнулся, отвел взгляд и глубоко о чем-то задумался.
- Это хороший план, милый, - Арин подошла к сыну и положила ладонь ему на плечо, - лучше и не придумаешь.
- Майер готов отдать душу, только если я верну Бианку, - произнес Гуннар холодно. Кулаки его сжались от злости, мысль, что Майер может добиться своего, может использовать Бианку, сводила с ума.
Арин чуть заметно вздрогнула и беспомощно уставилась на мужа. Хозяин Оплота сжал пальцами веки и наморщил лоб.
- Я не отдам ее ему. Я люблю ее. И если ты хочешь устроить мне допрос, серьезен ли я и готов ли жениться, как Ларсу, то да, готов, - прибавил Гун категорично, и почувствовал, как мать крепко сжимает его локоть.
- Я не устрою тебе допрос. Я не сомневаюсь в тебе, - Хенр тяжело вздохнул. Да, такие условия все усложняют... Помолчав мгновение и поразмыслив, он вдруг хлопнул обеими руками по столу и заявил серьезно, - значит, тебе придется привезти ее Майеру.
- Что? Нет! - протест со стороны сына был ожидаем.
Хенр продумал довод «за» прежде, чем озвучил свое решение, и сейчас смог спокойно и лаконично ответить Гуннару:
- Какая разница, если он умрет, когда отдаст свою душу? Биа станет вдовой и сможет сама собой распоряжаться. К тому же Майер не знает, что Бианка прижилась здесь. Может, он просто хочет ее спасти?
- Майер не из тех людей, кто кого-то спасает, - сказав это, Гун поморщился, - он из тех, кто идет по головам и играет не по правилам.
- Может, он хочет сделать что-то хорошее под конец жизни? - столь наивную мысль неожиданно было услышать от матери.
- Мы можем сидеть здесь и гадать, а можем узнать все на месте, - снова заговорил Хенр, - если он что-то замыслил, то Эдвард должен знать, ты же за этим его привлек?
- Я понимаю, что ты не хочешь рисковать, но... - Арин тоже настаивала, - если подумать, то Бианке даже будет безопаснее в мире людей, пока Хельга здесь, на свободе.
Гун мотнул головой, отгоняя нарастающее отчаяние. Он понимал, что план неплох, но также не верил, что он безопасен для Бии.
И он не знал, какое принять решение.
- Я думаю, мы должны обсудить это с Бианкой, - распознав, что сын мечется, предложила Арин, - это касается и ее, и у нее должно быть право голоса.
Хенр кивнул, признавая это.
Поспорить с важностью ее мнения не мог и Гуннар.
Однако в голове вспыхнуло воспоминание. Шторм. Раскрывшийся парус. И Бианка, храбро взбирающаяся по мачте.
Она не побоится рискнуть собой ради общего блага.
И на Гуна вслед за этой мыслью накатил ужас, похолодели руки и замерло сердце.
Ведь он не готов был рискнуть ею.
За Бией отправили служанку. Пока ее не было, обсуждение само собой приостановилось. Арин снова отошла к окну и отвлекала себя разглядыванием цветных стеклышек, Хенр отбивал пальцами одному ему известный ритм, Гун сел за стол рядом с отцем и какое-то время наблюдал за движениями его рук, но все нараставшее и нараставшее волнение вскоре захлестнуло с головой, и он нарушил молчание:
- Если с ней что-то случится... Я не переживу.
- Тогда сделай так, чтобы не случилось, - хмуро ответил отец.
- И лучший для этого способ - оставить Бию здесь.
Хенр неодобрительно покосился на него:
- У тебя есть другой план, который решит все наши проблемы? - после того, как Гун нехотя мотнул головой, отец заключил, - вот именно. У нас нет другого плана.
- Даже не знаю, что хуже: отсутсвие плана или план, который подвергает опасности твоих любимых.
Хенр странно дернулся, подался к сыну и выговорил, строго, холодно, даже немного со злостью:
- Я понимаю, что тебе все это не нравится. Поверь мне, я сам не в восторге. Но когда совершаешь серьезные ошибки - не жди, что исправить их будет легко, что это не будет связано с рисками, и что судьба не накинет тебе еще парочку проблем, пока ты все решаешь. Такова жизнь. Ее суровая правда. И я надеюсь, что ты это поймешь, ведь однажды тебе придется оказаться на моем месте и разгребать эти самые проблемы.
Гуннар почувствовал себя ребенком, выслушивающим нотацию. Впрочем... Отец был прав. Кругом прав. Не стоило ожидать, что все рассосется, не стоило думать, что если сделать вид, будто нет никакой проблемы, то ее действительно не станет.
Если натворил дел - будь добр разобраться с ними.
И он уж порвался сказать, что все понял, но послышались быстрые шаги и в зал вошло трое.
Отправляли только за Бианкой, но она, скорее ненароком, привела с собой свиту из взволнованной Бебхен и растрепанной Триш с заплаканным лицом.
Почему-то, когда они появились, Гуну захотелось встать. Биа тут же посмотрела на него вопрошающе, и тот тяжело вздохнул, отводя взгляд. Он знал, что она поймет его. Но оттого легче не становилось.
- Мы отправляли только за Бианкой, - выговорил Хенр, намекая, что остальным девушкам нужно уйти.
- Что случилось? Я должна знать! - Бебхен вполне ожидаемо воспротивилась.
И на всеобщее удивление Гун встал на сторону сестры:
- Это касается всех. Они должны знать, что происходит, и знать, что делать, в случае чего.
Хенр посмотрел на сына чуть удивленно. Только что он был растерянным, рассерженным на обстоятельства, испуганным, что придется рисковать... Но сейчас вдруг заговорил громко, уверенно, в его взгляде показалась решительность, и хозяину Оплота почудилось, будто Гуннар за мгновение превратился в его глазах из запутавшегося мальчишки в мужчину.
Что так на него повлияло? Его слова? Или появление Бианки?
Что бы это ни было, в груди у Хенра затеплилась надежда.
Гун сам рассказал, в чем дело, и какой у них план. Он не пытался взвалить ответственность за это решение на плечи родителей, ничем не дал понять, что они все это придумали. Он говорил: «мы», - и имел в виду, казалось, не столько себя и Арин с Хенром, сколько всю семью сразу.
Бебхен, выслушивая все это, хмурилась, выпучивала глаза и едва вздрагивала, Триш не поднимала взгляд, уставившись себе в ноги, и теребила косу. Бианка стояла прямо, неподвижно, стойко.
Хенр поразился ее храбрости и вместе с тем подумал: если она станет следующей хозяйкой Оплота, то его дом и его люди окажутся в надежных руках.
- Мне бы хотелось, чтобы все сложилось иначе, - когда Гун закончил и зал на мгновение затянуло тишиной, Арин обратилась к Бии, - но мы не видим другого варианта...