Она спустилась к Дэйву, который поджидал ее в маленькой гостиной, которая располагалась прямо за лавкой, где стояли на полках загадочные склянки и бутылки, букеты из сухих трав и сосуды с эликсирами. Не вызывало никаких сомнений, что хозяйка лавки недавно приехала из деревни.
— Ну что? Так хорошо? — дрожащим голосом спросила Норина.
— Я думаю, что вам кое-чего не хватает, — ответил Дэйв, доставая из кармана очки.
Норина вскрикнула от удивления:
— Но где вы их раздобыли?
— Я отыскал их в одной из этих маленьких лавчонок на рынке. Они, конечно, немножко слишком массивные, зато, я думаю, они придадут вам солидность.
Надев очки, Норина повернулась к зеркалу и залилась смехом.
— Во всяком случае, я в них очень похожа на сову, — сказала она, давясь от смеха, — но, конечно, лет десять они мне прибавили.
Дэйв осмотрел ее критическим взглядом.
— Волосы все-таки видны, — задумчиво произнес он, — было бы лучше спрятать их под шляпой. Я постараюсь раздобыть вам парик другого цвета.
— Да, конечно, так и надо сделать, — согласилась Норина.
Она постаралась как можно глубже надвинуть шляпу, так чтобы спрятать под ней свои непокорные золотые кудри. Наконец она опустила вуаль — туалет был закончен.
— Вот так-то лучше! — одобрительно пробормотал Дэйв. — А теперь я пойду найму экипаж, который отвезет вас на угол Хилл-стрит, а дальше вы пойдете к дому пешком.
Норина поняла, что он имеет в виду. Человек, вынужденный за неимением средств наниматься на работу, безусловно не может разъезжать в фиакре.
Дэйв, конечно, был намного внимательнее ее самой. Он предусмотрел все эти, казалось бы мелкие детали, которые на самом деле были крайне важны.
Экипаж остановился на углу Хилл-стрит и Беркли-сквер. Дэйв расплатился с кучером и сказал девушке:
— Вам нужен номер сорок два, это по этой стороне улицы. Я буду поджидать вас на углу.
Норина бодро улыбнулась ему и быстрым шагом направилась к дому.
Дэйв пристально разглядывал ее удаляющуюся фигурку. Он нашел ее слишком элегантной в этом траурном наряде. Тоненькая и грациозная, она шла легкой летящей походкой и казалась совсем юной и беззащитной.
— Я не имел права разрешать ей пускаться в эту авантюру, — бормотал про себя Дэйв, — но, Бог свидетель, я не видел другого способа вырвать ее из когтей этого демона.
Норина взбежала по ступенькам дома номер сорок два и стукнула в дверь тяжелым серебряным молоточком. Его мрачный стук зловеще отозвался в воздухе почти пустой в этот час улицы.
Ей показалось, что прошло очень много времени, прежде чем она услышала шаги за дверью.
Дверь наконец открылась.
Глава 3
Седой человек неопределенного возраста открыл ей дверь. Не говоря ни слова, он внимательно осматривал Норину. Она достала из кармана открытку, которую вручил ей Дэйв, и протянула ее со словами:
— Меня прислало бюро по найму мадам Хант.
Человек внимательно изучил открытку, затем впустил Норину, а сам скрылся где-то под лестницей. Девушка услышала его громкий крик:
— Мсье Блан! Мсье Блан!
Она ждала. Оглядевшись вокруг, она обратила внимание на то, что дом богато обставлен и, очевидно, принадлежит человеку состоятельному.
Через несколько минут перед ней возник мужчина средних лет, в котором Норина признала метрдотеля. В руках он держал открытку из бюро по найму.
Он был явно удивлен, увидев лицо слабого пола, и тут же сказал:
— Я просил в агентстве найти секретаря мужчину!
Он говорил на примитивном английском с весьма заметным акцентом.
Повинуясь внезапному импульсу, Норина стала отвечать ему на своем безупречном французском:
— Да, но сейчас невозможно найти мужчину, который был бы и квалифицированным секретарем, и бегло говорил по-французски. Агентство обратилось ко мне, мсье, потому что, как вы видите, французский — почти мой родной язык и к тому же я отличный секретарь.
Метрдотель ошеломленно разглядывал посетительницу. Наконец он произнес, запинаясь:
— Вы… подождите… Я поговорю… с хозяином.
Метрдотель закрыл входную дверь, а Норина присела на стул, хотя никто не предложил ей этого.
Она держалась прямо и внешне спокойно, но в душе молила Господа, чтобы ее кандидатура не была отвергнута. В противном случае, Дэйву придется снова идти в бюро, а она в ожидании другого места, где можно будет скрыться от этого чудовища, вынуждена будет вернуться домой, где нельзя взять в рот ни кусочка пищи и где на каждом шагу ее будет подстерегать смертельная опасность.