Грейс сама понимала, что ведет себя неприлично, но остановиться была уже не в силах. Ей хотелось орать — все равно на кого и все равно что.
— А ты, — перевела она взгляд на Донни. — Нечего на меня пялиться! Держи свою суку и убирайся к чертовой матери с моего чердака, и не вздумай снова в краску вляпаться, а то твоему дяде Базу тебя самого будет от стенки не отскрести! И если ты собаку хоть раз тронуть посмеешь, то я… то я в полицию пожалуюсь! Собака не виновата, что у тебя руки кривые!
Она остановилась, чтобы набрать воздуха. На миг на чердаке стало оглушающе тихо — так, что зазвенело в ушах.
— Простите, мэм, — негромко сказал техасец. — Мы сейчас уйдем. Только осмотрим гараж — надеюсь, с этим проблем не будет? — и, не дожидаясь ответа, направился к лестнице.
Кип, бросив на нее удивленный взгляд, в котором сквозило нечто вроде восхищения, двинулся за ним. Донни тоже, стараясь при этом не смотреть в ее сторону.
Грейс стояла неподвижно, тяжело дыша. В ушах по-прежнему звенело. Лишь когда Кип, шедший последним, до половины скрылся в люке, она наконец осознала: они уходят… Они уходят! Она победила!
Глава одиннадцатая
Осмотр гаража и пристройки не занял и трех минут и прошел без эксцессов. Стоя на крыльце, Грейс увидела, как ее визитеры, в том же порядке: впереди Донни с собакой, за ним Кип и техасец — вышли из калитки, как прошли налево, к соседнему дому.
Только после этого она отступила в холл, закрыла за собой входную дверь — и вихрем взлетела на чердак. Позвала:
— Рейлан! — подбежала к шкафу, открыла дверцу, вышвырнула куртки и, испугавшись, что он не отзывается, повторила громче: — Рейлан, все, они ушли, ушли, все в порядке! Рейлан!
— Я слышу.
Голос его прозвучал глухо, но отчетливо.
— Сейчас я тебя выпущу, подожди, — она потянула на себя дно шкафа. — Сейчас, сейчас… Тут надо чем-то зацепить, подожди, я сейчас…
Ей хотелось быстрее увидеть его, убедиться, что он здесь, что с ним все в порядке.
— Сейчас, сейчас… — подцепив доску первым, что попалось под руку — ключом от пристройки — Грейс удалось сдвинуть ее с места. Дальше пошло легче. — Сейчас! — и доска отлетела в сторону. — Рейлан…
В образовавшемся проеме — узком, меньше фута шириной — виднелось его лицо и часть плеча.
— Рейлан, — повторила Грейс и схватила его за плечо, чтобы почувствовать — живого и теплого. Он рассмеялся — растерянно, словно не веря до конца во все происшедшее и не зная, что сказать — наклонил голову и, зажмурившись, прижался виском к ее руке.
— Они ушли… Давай я тебе помогу.
— Да, сейчас.
Рейлан открыл глаза и зашевелился. Грейс потянула его за плечи, и он мало-помалу начал выползать из узкого, усыпанного опилками пространства между потолочными балками, в котором он лежал, точно в гробу. Наконец высвободил руки и ухватился за края проема.
— Дальше я сам.
Это место Грейс обнаружила, еще когда ей было лет семь. Играла на чердаке — и случайно заметила, что одна из досок отходит. Ей стало интересно, и она отодрала доску побольше. Под доской оказались слежавшиеся опилки — и пустое пространство, достаточное, чтобы спрятать там что-нибудь.
Она и прятала — какие-то мелочи, карманные деньги, коробочку с коллекцией цветных наклеек от йогурта. Просто так, для интереса — тайна все-таки, никто не знает! А когда ей было уже лет десять, додумалась: ведь если выгрести побольше опилок, то туда можно залезть и самой! И играть там в тетрис, сколько захочется, без окриков над головой «Пошла бы лучше погуляла!»
Опилки Грейс выносила в карманах, высыпала понемножку — и через месяц «убежище», как она мысленно стала называть это место, было готово. Той осенью, вернувшись в школу, она стала чемпионкой класса по тетрису — никто даже сравниться с ней не мог!
Позже, устроившись в убежище с фонариком, она взахлеб читала любовные романы — страшно интересные, но, по мнению бабушки, «еще не по возрасту».
Грейс было уже шестнадцать, когда, приехав в очередной раз на каникулы, она обнаружила, что до любимого места больше не добраться: как раз над ним стоит старый шкаф. Она, конечно, огорчилась — но не очень. Куда больше ее тогда волновало, забудет или не забудет ее за лето Барри Скофилд, с которым у нее вроде бы намечался роман.
И вот теперь, через много лет, убежище снова пригодилось…
Рейлан наконец вылез, весь облепленный опилками, и выпрямился, пошатываясь и держась за дверцу шкафа. Губы его кривились все в той же растерянной усмешке. Молча протянул руку — и Грейс влетела в его объятия так, что оба они покачнулись.