— Пусти, — от неожиданности она забилась, пытаясь вырваться. — Ты чего?!
— Ничего, — сказал он глухо, прямо ей в висок, и она почувствовала кожей его теплое дыхание. — Ничего.
— Не надо… — попросила Грейс скорее по инерции — сопротивляться и отбиваться уже не хотелось. Но тут он отпустил ее и отступил на шаг, давая возможность пройти.
Грейс быстро взглянула ему в лицо — он усмехался, почти как тот, воображаемый, из спальни. Только глаза были другие — не такие нахальные.
— Я сам знаю, что не надо. Все знаю. Но очень хочется, просто до сумасшествия, — Рейлан зажмурился и покрутил головой — и непонятно было, в шутку он говорит или всерьез. — Так что если ты действительно… против, то лучше запрись от меня на ночь как следует.
Глава двенадцатая
Несколько минут Грейс раздумывала, надеть или нет рубашку — новую, кружевную. Надела, потом сняла и решила, что не надо: все равно в темноте не видно. Повозила за ушами пробочкой от французских духов, чтобы пахло совсем слегка — и испугалась, а вдруг ему этот запах не понравится?!
По спине бегали мурашки, и в голове крутилась одна и та же мысль — какой дурой она себя будет чувствовать, если он не придет. Возможно, это он пошутил так… неудачно.
Весь вечер, что бы Грейс ни делала: ела, не чувствуя вкуса еды; смотрела телевизор, не в силах сосредоточиться и понять, что происходит на экране; стирала, кормила котов, принимала душ — думала она только об одном: о двери. О двери, которую нужно запереть… а можно и не запирать…
Или он всего лишь пошутил?
Она погасила свет, легла и прислушалась — в доме было тихо. За окном шумели деревья и где-то далеко вдруг просигналила машина.
Он пошутил?..
Шагов Грейс не услышала. Просто открылась дверь, и Рейлан появился на пороге — едва различимый силуэт на фоне темного проема. Не позвал, не Сказал ни слова — подошел и сел рядом на кровать; взял ее руку, лежавшую поверх одеяла, и слегка сжал — ладонь в ладони, словно спросил о чем-то.
Грейс тоже ничего не сказала, только сжала его руку в ответ.
Рейлан приложил ее ладонь к щеке, быстро поцеловал и встал. Зашуршала сбрасываемая одежда, еще мгновение — и он нырнул к ней под одеяло. Грейс чуть не вскрикнула, таким горячим он ей показался.
Горячим, большим… и нежным. Он умеет быть нежным — это она поняла сразу, как только его руки легли ей на плечи и он, совсем легонько, провел губами по ее лицу. Сказал еле слышно:
— Грейси…
Почему шепотом, ведь можно говорить вслух, в доме никого нет!
— Да… — ответила она, тоже шепотом.
— Я по тебе с ума схожу.
Зарылся лицом ей в шею, впился губами. Его волосы щекотали ей лицо, и от них пахло мылом… ее собственным цветочным мылом — этот запах показался Грейс самым эротичным в мире.
Думать ни о чем не получалось — только о том, что он делает все так, как надо, лучше и не придумаешь, и что руки у него горячие, и они везде… Кажется, она застонала, и тут Рейлан поцеловал ее, в первый раз поцеловал по-настоящему — и тоже застонал.
Перевернулся, так что она оказалась под ним, и вдруг замер. Шепнул лихорадочно — губы в губы:
— Меня зовут Рик. Скажи!
— Рик!..
— Да! Да, да! — он ворвался в нее с такой неистовой силой, что на миг Грейс стало больно — только на миг. И вскрикнула она, выгибаясь ему навстречу, уже не от боли.
Рейлан двигался напористо и нетерпеливо; гладил и тискал ее всюду, где мог достать; целовал, бормотал что-то еле слышно — Грейс удалось разобрать лишь «Сладкая… Какая же ты сладкая…» Она отвечала ему, как могла, как умела, только сейчас понимая, как изголодалась по мужской ласке, по этому ни с чем не сравнимому ощущению наполненности и жара внутри.
Казалось, все ее тело пульсирует в такт толчкам Рейлана, словно таймер готовой взорваться бомбы. Внезапно, все так же оставаясь в ней, он каким-то непостижимым образом извернулся и добрался ртом до ее груди; поймал губами сосок, втянул в себя и прикусил.
Наслаждение, острое до боли, пронзило Грейс, охватило каждый нерв, каждую клетку ее тела. Не сознавая, что делает, она вцепилась зубами Рейлану в плечо, растворяясь в захлестнувшем ее оргазме — оглушительном, бесконечном, непохожем на все, что она испытывала когда-либо.
Перед глазами метались сполохи ослепительно яркого света, по телу вспышками пробегала дрожь — все реже… реже…
И тут, балансируя на границе сознания, она поняла, что Рейлана уже нет в ней и нет нигде, что он вдруг исчез, мгновенно и непонятно, оставив ощущение пустоты — словно куда-то делась часть ее самой.