Даже Нейт здесь, его тёмные брови нахмурены, карие глаза сосредоточено изучают на нас. Он всегда выглядит обеспокоенным, потому что знает, что мы рискуем каждый божий день. Сегодня не исключение.
В центре стола стоит стакан с водой. Похоже, кого-то мучает жажда.
Я подхожу и кидаю кольцо в воду. Оно падает на дно с глухим звоном. Кровь медленно смешивается с водой замысловатым узором. Напоминая паутину из боли и мести.
Райленд выдёргивает свои наушники:
— Какого черта?
— Сегодня день пиццы, — объясняю я.
День пиццы — это особенный день. Награда за «праведное» деяние, за торжество справедливости. Пережитое в глубоком прошлом сделало из нас абсолютных психов — устраивать праздник в честь чьей-то смерти, но мы не могли не ждать этого с нетерпением. Так что, это — болезненная награда.
— Не думаю, что смогу пить воду в ближайшее время, — говорит Нокс.
Он все еще не одобряет мою вылазку. Сам он больше спец по техническому обеспечению. Никого нет лучше Нокса. Несмотря на то, что ни у кого из нас не было возможности получить нормальное образование, Нокс просто чёртов гений.
— Это всего лишь трофей, — говорю я.
Райленд меняется в лице:
— Это то, о чём я думаю?
Он знает, что это за украшение. Рай любит оторваться от нашей банды и пропасть на своём байке на пару дней или недель, но это кольцо он всё ещё помнит. Мы все помним, но Круз тот, кто видел проклятый перстень чаще всех нас.
— Приведи Круза, — я игнорирую гримасу-имитацию рвотного позыва Рай.
Всё нормально. Крепости моих желудка и психики хватит за всех нас.
Спустя мгновение слышу шаги, Райленд возвращается с Крузом.
Круз у нас настоящий громила, просто гора стальных мускулов, его черные волосы выбриты по бокам массивной головы. Наш самый лучший боец. Наш самый лучший стратег — он может посмотреть на здание и тут же сказать, как проникнуть внутрь. Посмотреть на группу противников и точно знать, как убрать их быстро и незаметно.
Обе его руки сплошь покрыты татуировками. Еще одна в виде надписи обвивает его шею. Люди перебегают на другую сторону дороги, когда видят его. Но я все еще вижу в нем ребёнка из подвала.
Вот, для кого мой подарок.
Недоумевающий взгляд Круза говорит о том, что Райленд не сказал ему. Хорошо. Нокс утверждает, что я владею талантом драматизировать. Потому что у него самого сего дерьма в избытке.
Все, что случилось в том подвале, нами никогда не забудется. Если бы мы продолжали жить дальше, притворяясь нормальными людьми, кольцо того ублюдка больше не имело бы значения. Но это не так.
— Однажды ночью я дал тебе обещание, — говорю я. — Мэдсон. О том, что я сделаю с ним. Что принесу тебе. Ты помнишь?
Взгляд Круза перемещается на стакан. Едва заметные разводы крови медленно расходятся в воде.
Круз округляет глаза:
— Твою мать, — выдыхает он.
Это Круз, всегда крутой, всегда жёсткий. Даже в этот самый момент, символизирующий чёртову расплату, он всё тот же жёсткий парень.
Что произойдёт, вот в чём вопрос.
Круз подходит ближе к столу. Широкая гамма эмоций отражается на его лице: удовлетворение и страх, надежда и сожаление.
— Кольцо. Грёбаное кольцо.
— Как видишь, — произношу с удовлетворением. — Теперь, видя Мэдсона в своих кошмарах, ты будешь знать, что это всего лишь сон, потому что он мёртв. Он отправился прямиком в ад, где ему самое место.
Круз резко и судорожно вздыхает — единственный признак слабости, который я видел с тех пор, как мы выросли. С тех пор, как он нанёс чернила на свою кожу, вытесняя иглой мастера тату боль от прикосновения всех мужчин, что касались его в детстве.
Нокс подходит к нему, становясь рядом и молча наблюдая. У меня горло перехватывает, когда я смотрю на них. Они такие разные, один — добрый и гениальный, другой — жестокий и дикий, но они команда. Я рад, что они есть друг у друга, рад, что у Круза есть этот момент, и Нокс рядом.
— Всё кончено, — говорит Нокс уверенно. — Мэдсон больше никогда никому не причинит боль.
Читай: он больше никогда не причинит боль тебе.
Райленд тоже подходит. Становится рядом с ними, немного в стороне. Всегда в стороне. Но он здесь, и это важно. Нейт тоже появляется.
Даже Колдер наблюдает, прервав свою медитацию.
Я лидер, и должен быть отстранённым. Оставаться сильным. Это эмоциональная сцена, но мне не до слёз сейчас, мы вместе — мы команда.