– Это, Валерия, единственное, с чем я могу тебе помочь, а остальное придется снимать тебе, уж прости, – подходя ко мне вплотную, сказал Виктор.
Глядя неотрывно в его глаза, я ухватилась за ремень и на ощупь справилась с застежкой, затем расстегнула на джинсах пуговицу и отшатнулась в сторону.
– Ты это куда? – поймал Виктор меня здоровой рукой за запястье.
– Баня – дело интимное, надо бы дверь на замок запереть, – пояснила я.
– Ты же не убежишь? – низким охрипшим голосом уточнил Виктор.
Виктор, конечно же, глупость сморозил – набегалась я уже от него, больше на подобное не тянет, – но все же ответила:
– Нет.
Аблов внимательно следил за тем, как я, держась за ручку, тянула на себя дверь, как задвигала засов. Уверена, он не зря так напрягся. Он начеку и готов в любую секунду сорваться с места, если я попытаюсь от него улизнуть.
Когда я вернулась и принялась с больной руки Аблова стягивать рукав тонкого свитера, он с облегчением выдохнул. Освободила одну руку, затем другую, а после через голову и вовсе раздела его по пояс. Зрелище еще то! Так и тянет прикоснуться к широкой груди, потрогать подтянутый пресс, погладить размашистые плечи. Собственно, а зачем себе в этом отказывать?
Медленно, следя за тем, что делаю, провела кончиками ноготков от яремной ямки до пупка. Виктор глубоко задышал, отчего его обнаженная грудь ходуном заходила, вздымаясь и опускаясь. «Интересно, у Аблова сердце колотится так же бешено, как и у меня?» – подумала я и положила ладонь под левую грудь Виктора.
Ого, вот это да! В мою ладонь словно кто-то кулаком стучит.
Не разрывая зрительного контакта, я взялась за пояс его джинсов и потянула вниз, при этом сама низко присела. Когда штаны были отброшены в сторону, начала плавно привставать, но не просто, а поглаживая сначала ноги, а потом и узкие крепкие бедра Виктора. Реакция последовала незамедлительно. Трусы Аблова – единственная вещь, которая осталась на нем, – натянулись на его теле до предела и грозились порваться. А когда я не удержалась и лизнула живот Виктора, он выгнулся, запрокинул голову и натурально зарычал, затем дрожащими пальцами потянулся к резинке трусов и попытался от них избавиться.
– Ну-ну, – шлепнула я Аблова по обеим рукам, – я сама их сниму, когда сочту нужным.
– Лер, а ты уверена, что к тому моменту у меня не снесет крышу? Я уже не могу, – если судить по хриплому голосу Аблова, он действительно едва сдерживался.
– Все под контролем, – прошептала я, припадая к груди Виктора губами, целуя ее и покусывая, где хочу и как хочу. Вкусно невероятно!
Виктора нешуточно колотит, он почти уже не в состоянии сдерживать свое желание. От ощущения, что меня настолько сильно хотят, у самой кружится голова и ноги подкашиваются. Сладкая пытка…
Сжалилась и над собой и над Виктором, одним резким рывком содрала с него трусы.
О-о-о, и это все теперь принадлежит мне?!
Да, беру не раздумывая, причем в буквальном смысле. Горячее пульсирующее мужское естество едва поместилось мне в руку. Вожу ладонью то назад, то вперед, бедра Виктора по инерции двигаются в такт.
– Твою же… – с закрытыми глазами рычит Аблов, и я останавливаюсь. А то так он быстро до вершины блаженства дойдет, хоть и с моей помощью, но без меня.
Когда я полностью отстранилась, Виктор открыл глаза и произнес:
– Лер, я уже понял, что ты поиграть любишь, но давай позже, хотя бы после одной разрядки, а то у меня сейчас кровь носом пойдет или в мозгу кровоизлияние случится.
– Еще одну минуточку.
Чтобы Виктору было лучше видно меня, отступила на шаг назад и потянула вниз собачку на молнии своей спортивной кофты.
Аблов шумно сглотнул, но пока держится и не приближается. Скинув с плеч кофту, я завела руки за спину и расстегнула застежку бюстгальтера, который упал тут же к ногам.
– А-а-а! – взвизгнула я, так как терпение Виктора лопнуло. – Осторожней, у тебя же больная рука, – зашептала я, но, похоже, Аблов никого и ничего уже не слышал, а о ране на руке и вовсе забыл.
Где мы с Виктором только не любили друг друга! Сначала было корыто, но наша страсть перевернула его, и мы вместе с водой выкатились на пол, что, впрочем, не охладило наш пыл. Затем был сундук, стол мы тоже не обошли вниманием, и уже напоследок перекочевали, как и положено по стандартам, в постель.
– Вить, – еще не восстановив сбившегося дыхания, простонала я, и Аблов, который лежал на мне и дышал носом в шею, приподнял голову.
– М-м-м…
– А почему кровать стоит набекрень?
Виктор пожал плечами, потом приподнялся на локтях, подался в сторону и заглянул под кровать.